Зарецкий нахмурился — он почти не помнил тот день, торопился на именины сына и передоверил все дела заместителю. Первых претенденток прослушивал лично, но, честно говоря, вполуха — голова была забита совсем другим. К томуже, девушек подбирали в основном по внешним данным — нужен был определённый типаж, поэтому первым тридцати участницам он отказал.

— Вы меня даже не дослушали, сказали — «нет, не то» и выставили за дверь. А я три года ждала этого момента! Вот и стала посылать вам те письма с требованием закрыть проект, не хотела, чтобы кто-то добился того, что не получилось у меня. А потом всё равно пришла на кастинг и… прошла! Меня взяли — это был самый счастливый день в моей жизни! Я ведь ещё не знала, что у вас уже тогда на мой счёт были планы, полностью расходящиеся с моими!

Зарецкий нервно облизнул пересохшие губы.

— Юлиана, успокойся я…

— Я никого не собиралась убивать, слышите, никого! — отчеканила девушка, обводя взглядом всех троих мужчин. — Я даже не знала, что взяла с собой яд. Обнаружив тело мамы, я зачем-то спрятала порошок в пудреницу и положила во внутренний карман сумки. Я вспомнила о нём, только когда обнаружила в той самой сумке уже в Зеркальном доме. В этом доме я была счастлива целую неделю и даже ничего не заподозрила, когда на первом зачёте мне дали песню, в которой не то, что не раскроешься, даже просто голос не повысишь! А потом это стало традицией: все поют нормально, и только я фактически шепчу какие-то тексты для глухонемых! Естественно, меня все считали самой бездарной и безголосой…

— Юлиана, перестань, — Зарецкий предостерегающе поднял палец.

— Что такое, Леонид Егорович, это закрытая информация?! — издевательски протянула Юлиана. — Никому нельзя рассказывать, как вы, после первого же зачёта пригласили меня в свой кабинет и сказали, что независимо от исхода проекта, у вас есть план? Вы уже выбрали новую звезду, которую будете раскручивать по полной программе, а всех остальных, в том числе и меня, ждёт незавидная участь мотыльков-однодневок. Вспыхнули, погасли и всё — ни славы, ни денег.

— Юлиана, хватит! — Зарецкий побагровел, не зная как заставить её замолчать, но тут неожиданно вмешался Холмс:

— Пусть девушка договорит, Леонид Егорович. Я хочу понять, во что вы меня втравили или может прямо сейчас вызвать милицию?

— Не надо милицию, — поник продюсер, — пока не надо. Я всё объясню вам позже…

— Разумеется, объяснит, только так, как выгодно ему, а не так как было на самом деле, — презрительно бросила девушка и повернулась к Антону: — вы журналист?

— Нет, частный детектив.

— Жаль, очень хотелось бы, чтобы эту историю почитали его поклонники. В газетах же только и пишут, какой он хороший!

— Я никого ни к чему не принуждал! — сдержано сказал Зарецкий. — Разве я заставлял тебя? Нет! Ты и твоя мать сделали свой выбор сами!

— Простите, о каком выборе идёт речь? — снова напомнил о своём присутствии детектив.

— О вынужденном, — усмехнулась Юлиана, теперь она обращалась именно к нему, — моя мать тоже когда-то хотела стать певицей, но у неё, как и у меня, был только голос, а внешность подкачала.