— Девушке просто сорвало крышу, когда она поняла, что звездой стать не получится. Впрочем, подозреваю, что с головой у неё давно были проблемы.

— Не замечала, — Ангелина погрустнела ещё больше. — А Заряну тоже она…?

Арбенин вздохнул:

— Она, но распространяться об этом не стоит. Заряну всё равно не вернуть, а Юлиану к земному суду уже не привлечёшь.

— Зарецкий решил замять дело? — нахмурилась Скворцова.

— Возможно. Завтра он сделает официальное заявление для прессы. Тогда и узнаем. Кстати, о прессе: завтра, в 9-00 он ждёт твою подружку в своём офисе. Знаешь, где находится продюсерский центр?

— Да… а я не поняла, какую подружку, зачем? — растерялась Ангелина.

Май смерил её насмешливым взглядом:

— Сомневаюсь, что у тебя много подружек. Ладно, повторяю специально для будущих звёзд эстрады: завтра Леонид Егорович Зарецкий даст твоей Щукиной большое эксклюзивное интервью. Я ведь обещал тебе материал.

— О! Она будет в восторге! Но как вам это удалось?

— Проще простого, не мог же крутой продюсер отказать в маленькой просьбе спасителю своего сына.

Май тряхнул головой, отбрасывая упавшие на глаза волосы, и болезненно поморщился — он здорово тесанулся головой о балкон, когда влезал обратно.

— Больно? — посочувствовала Ангелина. — У вас на лбу рана — нужно обработать.

— Где? — Май заглянул в зеркало и усмехнулся. — Нет, Ангелёныш, настоящие раны ты, похоже, не видела. А это так — ерунда.

Ангелина вздрогнула, услышав столь странное обращение. Оно прозвучало чудовищно фамильярно, но девушке понравилось.

— Всё равно, царапина свежая — нужно обработать. Так, йода у вас нет, зато имеется зелёнка, и даже ватные палочки. Сейчас будет немного больно, — предупредила девушка, приготовив всё необходимое.

— Сейчас будет немного больно, — насмешливо передразнил Май, — чувствую себя девственницей перед брачным ложем.

Бледные щёки будущей певицы мгновенно запылали от смущения, и она поспешно отвела глаза:

— Вы хоть минуту можете не болтать глупостей?

— Постараюсь, но только ради вас, доктор. Можете приступать к операции! — улыбнулся Май.

Он никогда не пользовался зелёнкой и не имел представления, как будет завтра разгуливать по городу разрисованным под крокодила Гену, но ни за что на свете не стал бы её сейчас останавливать. Безумно хотелось почувствовать её прикосновение пусть даже через эту дурацкую вату. Ангелина осторожно промокнула царапину раствором перекиси и только потом щедро смазала зелёнкой.

— Не щиплет? — она подняла глаза и замерла, осознав, что их разделяет всего несколько миллиметров. Она ощущала тёплое дыхание Мая на своей щеке, а его взгляд беззастенчиво и неторопливо путешествовал по её лицу. Путешествовал долго, словно исследовал, а потом остановился на губах.

— Не щиплет, спасибо, — он с трудом заставил себя оторваться от завораживающего зрелища. — Теперь я точно кактус, такой же зелёный и неказистый. И как прикажешь мне с такой красотой на работу ходить?

— Очень просто, «красоту» можно замаскировать.

Ангелина осторожно, словно пробуя на ощупь, прикоснулась к его волосам. Разделила их на пробор и, соорудив подобие чёлки, аккуратно закрыла ими ярко-зелёные шрамы. Май замер в неестественной позе, оглушённый мгновенно сбившимся с ритма сердцебиением. Он боялся пошевелиться, не зная, что делать. Когда же с ним такое было в последний раз? Кажется в шестом классе.