— Ангелина?! Что ты здесь делаешь.

Девушка тяжело вздохнула, меньше всего на свете она хотела сейчас этой встречи, но не убегать же теперь… придётся ответить и лучше честно.

— Я здесь работаю уборщицей, — как можно спокойнее сообщила она.

— Ты — уборщицей? — не поверил Леонид Егорович. — Почему?

— Меня пригласили на «Звёздный шанс» в Юрмалу, нужны деньги, а здесь платят хорошо.

— Странно, что мы раньше не встречались, я часто бывал в агентстве на этой неделе, — осторожно сообщил продюсер, изучающее разглядывая девушку.

«Хочет понять насколько я в курсе его дел» — догадалась Ангелина и поспешно нацепила обезоруживающую улыбку наивного ничего, не понимающего создания.

— Ничего странного, я же здесь только утром и вечером бываю, а вы по делу приходили?

— Да, были кое-какие дела, но теперь всё улажено, — успокоенный продюсер устало улыбнулся в ответ. — А ты, значит, хочешь попробовать свои силы в «Звёздном шансе»?

— Да, а вы думаете, не стоит?

— Честно? Да, именно так я и думаю.

— Почему?! — девушка с вызовом посмотрела на Зарецкого. — Да, не попала в ваш проект, но это ещё не значит, что я — бездарность, которая ничего не добьётся!

На лице продюсера снова мелькнуло удивление.

— Ангелина, если бы я считал тебя бездарностью, ты не прошла бы даже первый тур отборочного конкурса. Не в этом дело, ты, безусловно, талантлива, но лично я бы с тобой работать не рискнул. Предпочитаю иметь дело с пластилином, из которого можно слепить что угодно, а ты сделана из более прочного материала. У тебя уже выработался свой особый стиль, ни в каком другом ты так не раскрываешься, но дело в том, что он — не для большой сцены. Шоу-бизнес — система, в которой слишком яркие индивидуальности просто не приживаются. Бывают, конечно, исключения из правил, но очень редко. Если ты всё же пробьешься на сцену, произойдёт одно из двух: первое — тебя сломает система, и ты станешь такой же безликой марионеткой как десятки других, полностью утратив свою индивидуальность. Поверь мне, счастья это тебе не принесёт.

— А второе? — бледнея, уточнила девушка.

Зарецкий грустно вздохнул:

— Второе — путь белой вороны. Этот путь сложнее всех других, но трудностей ты не боишься, здесь тебя может сломать кое-что другое. Ты — тонкая, романтическая натура, уверен, не делишься сокровенным даже с близкими подругами, а публичная жизнь — это тот же Зеркальный дом, где каждое твое движение на виду вот только прессой частенько подаётся в искажённом виде. Прибавь сюда жестокую беспринципную конкуренцию. Боюсь, ты не выдержишь именно этого.

— Выдержу! — скорее из чувства противоречия уверенно заявила Ангелина. — Поймите, я должна, нет, просто обязана попытаться!

— Ещё как понимаю: лучше жалеть о том, что сделано, чем о том, что не сделано. Что ж, искренне желаю удачи! — Зарецкий тепло и немного грустно улыбнулся девушке.

— А он, пожалуй, прав, — раздался за её спиной голос Мая, едва за продюсером закрылась дверь.

— Вы подслушивали? — Ангелина обернулась, притворно нахмурившись, но не смогла сдержать радостную улыбку, Май улыбнулся в ответ:

— Никак нет, просто вышел из кабинета, тебя, кстати, искал, а здесь такая задушевная беседа.