Все остальные сведения о квартире Хованских Генриетта тоже выяснила во время электронного общения с супругом, умудрившись, впрочем, не открыть ему при этом цели своего любопытства.

Итак… Дом полузаселен из-за дороговизны квартир и удаленности от центра. При въезде на «остров» — охрана.

Начиная с пятого от края окна… это все окна Хованских. Генриетта подавленно вздохнула. В общем, можно было бы и не отсчитывать — это была единственная квартира в доме, где были открыты окна.

— Окна в лоджии открыты, — объяснила ей накануне неумолимая Светлова, тоже успевшая побывать неподалеку… — Разведка, мадам!

— Открыты?

— Да, представь… Что, в общем, большая редкость и необыкновенная удача для квартиры, оборудованной сплит-системой.

— А почему они открыты? — простодушно поинтересовалась Генриетта.

— Почему?! Ну, очевидно, потому, что квартиры, в которых находился покойник, нужно хорошо проветривать. Помнится, Инара Оскаровна пожаловалась, что ее «преследует запах». К тому же там, на «острове», такая охрана, что можно держать открытой даже дверь.

— Ясно.

— У тебя вообще-то… хороший вестибулярный аппарат? — почему-то спросила Анна.

— Не знаю… — растерянно пожала плечами Генриетта.

Теперь она смотрела на раскрытые окна двенадцатого этажа и понимала, что ей представилась возможность это выяснить.

Пока Генриетта отчаивалась и наблюдала и снова наблюдала и отчаивалась — рядом притормозила синенькая «Рено». Из окошка высунулась мужская голова… Глазки маслено поблескивают. Генриетта чертыхнулась… Все ясно: искатель приключений… Но, увы, не Ален Делон.

— Девушка, а вы правда рыжая? — начала свои немудреные заигрывания «голова».

— Чего?! — Генриетта, которой срывали, можно сказать, «оперативно-розыскное мероприятие», церемониться не собиралась.

— Я хочу сказать, вы точно не крашеная?

Генриетта оскорбленно отвернулась. Принять за крашеные — ее «рыжее проклятье», мучение ее жизни, наказание природы — копну буйных огненного цвета кудряшек? Это было чересчур… Да разве может женщина своими руками обречь себя на такое!

— Девушка, да вы не обижайтесь… Я сразу понял, что вы настоящая! — польстила «голова». — А я вон в том доме живу! И люблю, знаете ли, девушек с рыжими волосами.

«А я люблю мужчин хоть с какими-нибудь волосами… — хотела сказать Генриетта — что было бы, безусловно, прямым оскорблением «головы», поскольку заигрывающий с ней господин был абсолютно — бильярдно! — лыс.

Но слова, что называется, замерли на устах… Генриетта, как загипнотизированный кролик, смотрела туда, куда был направлен указующий перст лысого господина: «А я вон в том доме живу!»

Это был тот самый дом, где находилась квартира Хованских…

— Хотите ко мне в гости? — не стала затягивать свои заигрывания и тратить попусту время «голова», явно ободренная заинтересованным взглядом ярко-рыжей девушки.

— Хочу.

Ответ Генриетты порадовал лысого своим лаконизмом.

В общем, Генриетта знала за собой эту особенность: как только она начинала думать — тут же совершала какую-нибудь глупость. Кому как, конечно, — а ей было лучше не думать вовсе.