— У Алены соблазны?! — Глазки Рины Васильевны остро блеснули. Было видно, что старушка вырулила на любимую тему. — Да что вы! Какие соблазны?! Оставьте, дорогая… Алексис, ее муж, конечно, тюфяк. Но и Алена как женщина — ни рыба ни мясо. В предыдущем воплощении она была, конечно, суфражисткой и синим чулком. Я ей говорю: «Ну хотя бы один раз что-нибудь накрась! Ногти, или глаза, или губы… Хотя бы ради эксперимента! И надень что-нибудь, кроме этих бесформенных портков, которые ты почему-то называешь джинсами! А эти ужасные туфли «не балуй!» — на неизменном низком каблуке?! Избавься от них, умоляю! А эти ужасные очки?! Да ты в них вообще похожа на Чернышевского!»

— Ну надо же… — лицемерно вздохнула Светлова. — Как все запущено…

— Да у нее сроду никаких ухажеров! Кому, скажите, придет в голову флиртовать с Чернышевским? Так нет, ни в какую — никакой вульгарной косметики! Блюдет наша Алена высокое происхождение Глинищевых.

— Происхождение?

— Ну да… Фамилия ее мужа, надо сказать, ведь очень древняя.

— Голубая кровь?

— О да! Конечно, вы не думайте ничего такого… У меня-то лично нет этого снобизма. Я отношусь к этому с должной мерой иронии…

— К чему «к этому»?

— Ну, к родословной, происхождению.

— Зачем же с иронией? Наверное, это приятно…

— Не то слово! Верите ли, милочка, у них, у Глинищевых, даже есть свое семейное привидение. Как говорится, ну что за аристократ без своего привидения, вы согласны?

— Пожалуй.

— Вообще-то, это удивительная история. Хотите, расскажу?

Аня, покоряясь обстоятельствам, изобразила глубочайшее внимание. Что делать… Общаться со старушками — значит терпеливо выслушивать их бесконечную болтовню.

— Видите ли, — начала издалека и явно никуда не торопясь Рина Васильевна, — это семейное предание рода Глинищевых. Так вот… Считается даже, что эта семейная легенда вдохновила в какой-то мере самого Михаила Юрьевича Лермонтова на сочинение «Штосса»! Ну, подсказала некоторые детали…

— «Штосса»?

— Представьте, да. Может быть, конечно, все было как раз наоборот… — усмехнулась Рина Васильевна. — И это один из предков Глинищевых начитался когда-то Лермонтова и поверил, что случилось все это с ним самим. Во всяком случае, это предание передается от поколения к поколению в роду Глинищевых так давно, что проверить, с чего там все началось, уже невозможно.

— А что за легенда?

— Не торопите! Так вот… Якобы один из предков Глинищевых был страстным игроком. Неисправимым картежником. И якобы он доигрался до того, что был уже на грани помешательства.

— И?

— И вот наяву ли, или только в его помраченном сознании якобы этому картежнику стал по ночам являться Некто… Старик.

— Старик?

— Да. Является и является… И каждую ночь предлагает игру.

— И что же?

— И однажды этот беспутный картежник не выдержал и согласился. И стал играть.

— И проиграл?

— И проиграл!

— Что?

— Угадайте с трех раз!

— Душу?

— Ну разумеется, душу! Что же еще проигрывают в таких легендах?.. С той поры Глинищевы считают, что над их родом тяготеет заклятие.