Теперь был понятен и энтузиазм клубных охранников, лупивших любопытный народ под ребра… Приверженец здорового образа, окочурившийся прямо на тренажерной дорожке, — это, разумеется, не самая удачная реклама для фитнес-клуба.

Да, Инара Оскаровна, как пишут в таких случаях в некрологах, и «умерла, как жила» — в движении, накручивая километры на кетлеровской бегущей дорожке тренажера.

Сердце. Слишком большая нагрузка.

— Может быть, Инара Оскаровна что-то ела, пила? — поинтересовалась Светлова у взволнованного администратора.

— Нет… Кажется, она не посещала бар.

— Точно ничего?

— Ну, если только немного минеральной воды… Знаете, как обычно. У нее же была с собой минеральная вода.

— Может быть, она говорила по телефону?

— Говорила. Конечно, говорила. По своему.

— Расскажите поподробнее, что она делала с момента своего появления в клубе?

— Ну, что можно делать в клубе… Занималась, конечно.

— И все?

— И все.

— Ну подумайте… Может, она куда-то выходила? С кем-то разговаривала из посетителей клуба?

— Ни с кем она не разговаривала. Она вообще не любит тары-бары разводить. Как торпеда дамочка — словно нацелена на что-то, и никаких отклонений в сторону: прибежит, накрутит свои километры, выжмет положенные килограммы — и в душ. Ну, и дальше куда-то побежала!

— Вот как… — разочарованно протянула Светлова.

— Но вы правы: она выходила.

— Точно?

— Ей позвонили снизу от поста охраны, и Инара Оскаровна спускалась туда, ко входу в клуб.

— Ее там ждали?

— Ну, очевидно.

— Кто?

— А вот об этом вам охранника лучше спросить… Эй, куда же вы? А кто заберет вашу тетю?

— Да вон уже «Скорая» приехала, — успокоила Светлова взволнованного администратора. — Она и заберет.

А про себя Анна подумала: ее счастье, что пока не приехала милиция… И это значит, что она успеет переговорить с охранником.

Это стоило денег…

Секьюрити, набычившись, глянул на купюру и, покоренный ее достоинством, убрал в карман.

— С кем Хованская разговаривала возле входа в клуб? — с места в карьер приступила к делу Светлова.

Ей нельзя было терять ни минуты. Ко входу уже подруливала милицейская машина.

— Да не разговаривала она…

— А что же она здесь делала?

— Ей передали письмо.

— Письмо?

— Да. Она взяла конверт, открыла его и… И все.

— И все?

— Да. Сказала только: «Чушь какая-то» — и выбросила конверт в корзину.

— И?

— И ушла опять заниматься.

— Что же было в этом письме? — удивилась Светлова.

— А ничего… — Охранник пожал плечами. — В том-то и дело, что ничего.

— Как это?

— Так. Пустой лист бумаги. Она стояла рядом, и я отлично это разглядел.

— А где же та корзина? — Светлова огляделась по сторонам.

— Да вот.

— Эта, что ли?

— Эта.

— Но она пустая!

— Ну пустая… Уборщик только что проходил. Прибрался, наверное…

— Вот как… Но кто же передал письмо Инаре Оскаровне?

— Кто? Разве я не сказал?

— Пока еще нет…

— Это был старик.