– Почему? Фон Кёстнеры всегда славились своими целителями, – возразила я.

– Так ты же не фон Кёстнер. После того как леди Кёстнер вышла замуж, их вообще не осталось, – бестактно заявил Роберт. – Непредусмотрительно она сменила фамилию, теперь на фон Кёстнеров не сошлёшься.

Инора Линден наблюдала за развлечением внуков с доброй улыбкой любящей бабушки: чем бы дети ни развлекались, лишь бы добились того, что им нужно. Одёргивать и говорить о том, что они оскорбляют и меня, и мою бабушку, она точно не собиралась.

– Дорогие мои, вы так расшумелись. Ах, молодёжь, молодёжь, – заломила она руку, – никак не хотите понять, что в нашем возрасте важен покой. Инор и инора Альтхауз наверняка хотят побыть наедине, насладиться обществом друг друга. Предлагаю отправить юное поколение в Гёрде. Пусть погуляют. Такой прекрасный летний день нельзя пропускать.

День действительно было хорош: солнечный, но не жаркий. Но вся его прелесть пропадала, стоило только представить, что ближайшие несколько часов мне грозит компания Линденов.

– Они нам вовсе не мешают, – запротестовал нахмурившийся инор Альтхауз. – Наоборот, в их компании я чувствую себя куда моложе и уверенней.

– А в компании одной лишь милой Луизы вы почувствуете себя ещё и счастливым. Ах, это так романтично. – Инора прижала руки к груди. – Столько лет добиваться благосклонности…

Судя по тому, что предложение инора Линден не закончила, она хотела, чтобы подруга опять вспомнила о том, что её муж просил сначала руки другой дамы, и начала страдать. Но что то мне подсказывает, что молодожёны вчера этот вопрос выяснили: вон с какой неприязнью глянул на гостью обычно доброжелательный инор Альтхауз.

– Каролина, вы же составите мне компанию, – скорее утвердительно сказал Роберт. Держал он меня крепко, чтобы отказаться было сложнее. Но помешало мне не это.

– Разумеется, составит. Каролина, деточка, вы такая красивая пара, – защебетала надо мной инора Линден. – Возможно, нам с Лаурой всё таки удастся породниться, как мы хотели в юности. Представь себе, дорогая, если бы твоя ветреная мама не влюбилась в твоего папу, она вышла бы за отца Катрин и Роберта.

Инора весело засмеялась. И я не отказала себе в удовольствии напомнить.

– К тому времени, как моя мама встретила моего папу, ваш сын был уже женат. Кстати, вы что то там были должны нашей семье по нарушенному брачному договору?

– Мы с Луизой его расторгли, – ничуть не смутилась инора Линден, вцепившаяся в меня как клещ. – Решили, что между нами не должны стоять никакие договоры.

– Что то я сомневаюсь, что, если бы договор был нарушен по вине моей мамы, вы бы согласились его расторгнуть без компенсации.

– А ты не сомневайся. – В голосе иноры Линден проскочила настоящая злость, но инора быстро взяла себя в руки и опять заворковала: – Дружба превыше всего. Мы с Луизой всегда были близкими подругами, даже ближе, чем вы с Катрин.

Довод был сомнителен, потому что мы с Катрин подругами не были даже тогда, когда я жила в Гёрде, а уж когда мы с бабушкой уехали в Гаэрру, мы о друг друге и не вспоминали. И по поводу дружеских чувств иноры Линден к моей бабушке у меня тоже были большие сомнения: пусть переписка между ними не утихала, но инора не вкладывала в неё душу, а реализовывала планы.

Тем не менее под разговор инора Линден вытащила меня из дома, и я опомнилась уже в дверях.

– Роберт, подай Каролине руку и проводи к коляске, – приказала инора Линден внуку.

Тот сразу же подставил мне локоть, уверенный, что я вцеплюсь в него, как утопающий – в спасательный круг.

– Но я никуда не собираюсь ехать.