|
Между тем в пустыне, на тракте, зашевелились полки и обозы. Проскакал отряд всадников, вооруженных копьями. За ним двинулись лучники, в чепцах и юбочках, с луками в руках, с колчанами за спиною и широкими тесаками на правом боку. За ними следовали пращники с мешками камней и короткими мечами. На расстоянии ста шагов за ними шли два небольших отряда пехоты: один - вооруженный копьями, другой - секирами. И те и другие несли в руках прямоугольные щиты; грудь их была прикрыта, точно панцирем, нагрудниками из толстой ткани, чепцы с легкими назатыльными платами защищали их от солнца. Эти чепцы и нагрудники в синюю и белую или в желтую и черную полосу делали солдат похожими на огромных шершней. За передним отрядом, окруженные секироносцами, двигались носилки министра, а за ними, в медных шлемах и панцирях, - греческие роты, мерная поступь которых напоминала удары тяжелых молотов. Сзади слышался скрип телег, рев скота и окрики возниц, а по обочине дороги, на носилках, подвешенных между двумя ослами, пробирался бородатый финикийский торговец. Надо всем этим клубилась туманом золотая пыль и дышал зной. Вдруг со стороны сторожевого отряда прискакал верховой и сообщил министру, что приближается наследник. Министр сошел с носилок, и в ту же минуту на тракте показалась кучка всадников. Они спешились. Один из всадников и министр пошли навстречу друг другу, то и дело останавливаясь и кланяясь. - Привет тебе, сын фараона, да живет он вечно! - возгласил министр. - Привет тебе, и да здравствуешь ты долгие лета, святой отец! - ответил наследник и прибавил: - Вы тащитесь, как калеки, а между тем не позже как через два часа нагрянет Нитагор. - Ты совершенно прав. Твой штаб подвигается очень медленно. - К тому же Эннана сказал мне, - Рамсес кивнул на стоявшего позади него воина, увешанного амулетами, - что вы не высылали патрулей в ущелья. А будь это настоящая война, неприятель мог бы напасть на вас с этой стороны. - Я не командующий, а только судья, - спокойно ответил министр. - А что делает Патрокл? - Патрокл с греческим полком конвоирует метательные машины. - А мой родственник и адъютант Тутмос? - Спит еще, должно быть. Рамсес с досадою топнул ногой, но промолчал. Это был красивый юноша с почти женственным лицом. Гнев и загар еще больше красили его. На нем был род узкого кафтана в синюю и белую полосу, плотно облегавший его фигуру, такого же цвета плат свешивался у него из-под шлема; на шее висела золотая цепь, а слева - дорогой меч. - Я вижу, - заговорил царевич, - что только ты один, Эннана, блюдешь здесь мою честь. Увешанный амулетами офицер поклонился до земли. - Тутмос - лентяй! - продолжал наследник. - Возвращайся, Эннана, на свое место. Пусть, по крайней мере, у сторожевого отряда будет военачальник. Затем, взглянув на свиту, которая сразу окружила его, точно выросши из-под земли, он прибавил: - Пусть мне подадут носилки. |
