Помолчав, молодой человек кивнул:      

        – О’кей. Я догадываюсь. Ну что ж, это справедливо.      

        Уилл Гудвин посмотрел еще раз на фотографию и на листок бумаги со сведениями:       

        – Там, в тюрьме, наверное, тяжелая обстановка?      

        – Да, там несладко.      

        – Я думаю, с человеком может случиться там все, что угодно.      

        – Да. Могут убить из‑за пачки сигарет. Он сам сказал мне это.      

        – Да, – кивнул Гудвин, – это нетрудно себе представить. – Он посмотрел в сторону и добавил: – Тут есть над чем подумать.      

        Я собрался уходить, но на минуту задержался. Голова у меня слегка кружилась, и было ощущение, что поднялась температура. Я спросил себя, как назвать то, что я сейчас сделал.      

        Молодой человек застыл в кресле, мышцы его рук были напряжены.      

        – Благодарю вас, – произнес он медленно и отчетливо, в каждом слове слышался отзвук жестокости, от которой он пострадал. – Благодарю вас за то, что вспомнили обо мне и передали мне это.      

        – Ну, я пошел, – сказал я. То, что я сделал, было необратимо.      

        – Еще один вопрос, – остановил он меня.      

        – Да?      

        – Вы знаете, почему он это сделал?      

        Я набрал в грудь воздуха и ответил:      

        – Да.      

        Опять на его лицо набежала тень, нижняя губа дрогнула.      

        – И почему? – с трудом выдавил он.      

        – Потому что вы поцеловали одну девушку.      

        Уилл Гудвин молчал, тяжело дыша, словно ему не хватало воздуха. Было видно, как смысл сказанного доходит до него.      

        – Потому что я поцеловал…      

        – Да.