|
В нашем поезде скачут метрдотель, легион поваров, личный кофишенк и даже кондитер... О-о-о, -- заколотилась она, -- кажется, я начинаю завидовать даже сама себе! А взгляд девочки был устремлен за окно кареты, где посвистывали сыпучие русские снега. Тяжко ухали в твердый наст копыта кавалерийского эскорта. Выехав из Риги утром, они еще засветло достигли Дерпта, -- дороги были на диво гладкие, по вечерам каждая верста освещалась бочкой с горящей смолою. Бюргерская Нарва встретила их бесподобной иллюминацией, а за Нарвою кони рванули напрямик -- на Петербург... Вот и первые русские деревни; Фике обратила внимание на какие-то строения из высоких столбов с перекладинами. -- Это виселицы? -- спросила она Нарышкина. -- Нет, качели, -- ответил тот... Фике не поняла, что это такое (в Германии качелей не знали). А в русской столице властвовали мороз и солнце, все сверкало от инея. Двор пребывал в Москве, и потому Петербург заметно опустел от знати, дипломатов, поваров, посуды и даже мебели. Однако оставшегося декора вполне хватило для соблюдения церемониалов, и вечером Иоганна Елизавета записывала: "Здесь мне прислуживают, как королеве. Меня посещали дамы, я уже играла в карты и ужинала с теми из них, которые признаны того достойными". В этот день Нарышкин спросил Фике: что бы она желала осмотреть в Петербурге? Ответ девочки был для него неожиданным: -- Я хочу проделать путь, который свершила ваша императрица Елизавета, когда шла забирать престол для себя. И на следующий день в точности повторила маршрут Елизаветы -- от Преображенских казарм до Зимнего дворца. А перед отъездом в Москву Фике пригласили в отдельную комнату, куда следом вошли трое сосредоточенных мужчин -- это были лейб-медики Санчес, Кондоиди и Каав-Баргаве; врачей сопровождала статс-дама графиня Румянцева, которая с величественным видом повелела девочке: -- Сейчас вы ляжете на эту софу, господа должны учинить императрице подробнейший доклад о вашем природном естестве... Фике было стыдно. Но следовало подчиниться, дабы не возвращаться в Цербст, который из заснеженных русских далей показался девочке чужим, заброшенным и никому не нужным. -- Одевайтесь, -- разрешила графиня. -- Доклад врачей ея величеству послужит к вящему удовольствию вашей светлости... Поехали! На каждой станции торжественный поезд ждали свежие лошади, свежие простыни, свежий кофе и свежие булочки. 7 февраля на раскате крутого поворота сани трахнулись об угол избы с такой силой, что у невесты искры из глаз посыпались, а герцогиня получила удар по лбу, отчего и явилась в первопрестольную столицу с великолепным синяком. Было 8 часов вечера 9 февраля, когда возок с невестою нырнул под кремлевские ворота, длинный поезд вытянулся под окнами покоев императрицы. |
