|
.. Великий визирь, скомкав бумагу, зашвырнул ее в угол. Откуда-то из-под софы он извлек большую кожаную сумку с пряжками. -- Что нам твоя писанина? Вот, -- от показал бумаги, отнятые в Яссах у дипкурьера Алексея Трегубова, -- здесь инструкции, сочиненные императрицей и ее визирем Никитой Паниным, в которых они поучают тебя, как удобнее обманывать Диван и клеветать перед ним... Что ты скажешь теперь, негодный? Обресков подумал и протянул руку: -- Если для меня писано, так покажите мне это. -- Нет, -- быстро убрал бумаги визирь, -- теперь выкручивайся сам, без подсказок из Петербурга, а я посмотрю, в какой смешной узел станет завертываться русская гадюка, когда на нее наступят. Ну ладно! Выйди отсюда, а я немножко подумаю... Обресков вышел в приемную, оттуда спустился в султанский Сад тюльпанов, какому позавидовали бы даже голландцы. Здесь его поджидал прежний визирь, уже дряхлый, в большой чалме. -- Мне очень печально, -- сказал он, -- что все так заканчивается. Мы не вольны более в своем же доме: маркиз Вержен победил нас" Людовик Пятнадцатый вернул султану гребцов-мусульман с французских галер, а султан вернул гребцов-католиков с галер турецких... Ах, как высоко в небе порхали сытые стамбульские голуби! Удалив Обрескова, визирь принял у себя иностранных посланников, чтобы выявить их отношение к войне с Россией; свой опрос он начал с посла Франции, и маркиз Вержен сказал: -- О! Мой король будет безмерно счастлив, если могущество вашей славной султанской империи укажет России ее жалкое место в великой семье христианских народов. Броньяр, посол венский, был красноречив тоже: -- Наша благочестивая императрица желает только дружбы с вашим султаном, мудрость которого оживляет меркнущую вселенную. Вена с удовольствием пронаблюдает издали за ослаблением варварской России, чтобы Польша избегла влияния схизматов. Англия была озабочена своими делами в Америке и в Ост-Индии, а потому ее посол Муррей был содержательно-краток: -- Желая Дивану успехов, правительство моего славного короля охотно примет на себя роль посредника к миру, о котором скоро взмолится несчастная Россия, в ослеплении своем дерзнувшая нарушить величавый покой всемогущего турецкого льва. Шведский посол сказал, что со времен Карла XII его страна видит в Турции нерушимый оплот мира на Востоке и Стокгольм приложит все старания, чтобы создать напряжение на Балтике, если этому не помешают побочные обстоятельства (и он выразительно посмотрел на посла Англии). Прусский посол граф Цегелин скупо заметил, что его великий и непобедимый король имеет прав на мирное посредничество гораздо более английского короля и за небольшую компенсацию в дукатах он согласен хоть сейчас приступить к делу. |
