— Это что за глупость? — показываю на очередную строчку. Впечатление, что тщательно готовился к смерти, а ведь не так уж плохо дела обстоят. Адекватный абсолютно и все тот же хитрован, просчитывающий наперед последствия. Нет, пока ты не впал в маразм — ты человек. Физическая сила иной раз от нас не зависит, как последствия ранения. — Еще написал бы: «Вручить после моей смерти».

— Хбе врю.

— Спасибо за доверие, но кто сказал, что я вообще уцелею и не поймаю ядро даже раньше? Нашли тоже душеприказчика. Я юрист, что ли?

— Вешание ож. Не сгдни. Прослед.

— Могли бы и не морочить голову, — бурчу недовольно. — Раз уж завещание давно написано. Буду жив — прослежу. И Жанна-Мари, и Гильом, и Кэти, — в смысле дочь, — получат положенное, если сам останусь жив.

Она замужем и живет в Новом Амстердаме. Хорошо не в Париже.

Дез Эссар молча прикрыл глаза. Кажется, получил желаемое и успокоился. Слабо махнул рукой.

— Устлал.

— Не прощаюсь, — вставая и забирая тетрадь, заявляю: — Не вздумайте до срока помирать. Еще неоднократно понадобятся правильные советы и подсказки.

— Ты себя ведешь как маленький, — сказала женщина, без приглашения опускаясь на стул напротив. — Ребенок обиделся, что родители на рыбалку не пустили. Да еще сидишь и напиваешься прямо на виду у всего города.

Давно ко мне так неуважительно не обращались. Да и почему вообще допустили, где охрана? Когда она требуется, вечно отсутствует. Выгоню Гоша… А, нет. Он же на приисках, уважаемый человек. А где мои адъютанты? Этот… мексиканский мальчишка… Вот зарежут хозяина — потом плакать станут. Платить жалованье-то больше будет некому!

С трудом фокусирую взгляд. В голове гудит хмель и медленно раскручивается нечто занятное. Жаль, не получается поймать столь удачную мысль за хвост. Буянить не тянет — и так здорово.

А! Это Рут заглянула к старому приятелю накатить. Это хорошо. Будет компания. А то вечно лезут, а когда нужно, не с кем нормально выпить.

— Ром будешь? — радостно спрашиваю, берясь за бутылку.

— Я тебе что, матрос только после плаванья?

— Логично. Эй, — ору, — даме белого анжуйского вина.

Через секунду подлетел холуй. Еще бы ему не шевелиться.

По нынешним временам и в приличных местах подобные заказы редки. Уж очень дорого обходится привоз из Европы. Риск из-за войны огромен, и если англичане закрывают глаза на перевозки из британских портов, то испанцы, франки и прочие норовят ограбить честного торговца при малейшей возможности. Естественно, на предметы роскоши, включая заграничные напитки, стоимость астрономическая. А анжуйское не хуже бургундского и привозимого из Иль-де-Франса. Так знатоки говорят. Лично я остался верен плебейскому вкусу и предпочитаю настоящее английское пиво. Но для прекрасной женщины чего не сделаешь.

— У нас имеется вино из Бонжанси, — вкрадчиво докладывает.

— А это разве не Анжу? — тупо переспрашиваю.

— Оно самое, месье.

— Так чего голову морочишь.

— Но есть еще и шамбертен.

— Достаточно анжуйского, — говорит Рут поспешно.

Кажется, она тоже разбирается. Всего восемь вин субрегиона Кот-де-Нюи имеют право писать на своей этикетке слово «шамбертен».

Соответственно оно ну очень дорогое было и в мирные времена. А сейчас вообще заоблачные цены. Но разве я не могу себе позволить? Да запросто! Но не спорить же с ней по такому поводу. Глупо. Вкусы у всех разные, может, ей красное больше по душе.