|
Перевернете вверх дном чемодан! «Сибуар, Ла-рангон! Вперед!» – как вы бы сказали! Снова путешествие! Ашер! Лук-порей! Нет! чтоб вы еще раз лепили Арлетт! ладно! достаточно! Посмотритесь на себя в зеркальце! такой же Жюль! Обо-зрите свои потери! вы не доросли до героя! вы перестали быть на него похожим! нет! хватит о войне 14- го! хватит о ней говорить! я вам уже показал ключ! «соль мажор»! Итак? Если я буду вас баловать, вы меня обольете помоями! еще хуже, чем Жюль! вонзите в меня длинные иглы своей клеветы! вы бы содержали моего Бебера, покупали бы ему бифштексы? Нет? он бы выца-рапал мне глаза!.. синица тоже! нет никого хитрее синицы в воздухе и птички Лили, которая прилетает повидаться с нами каждое утро… О! Я трепещу перед соль! ми!.. соль!.. соль!.. вы ни-чего не боитесь? конечно! вас нельзя баловать! вы бы с радостью оклеветали героев! заключен-ных! умирающих! нет, я вам не отдам свою музыку! все мои адажио! вы стали бы непереноси-мы!.. Я аккомпанировал Жюлю, всегда только левой рукой… я говорил вам… только левой… он же прекрасно играл на рожке!.. я вам уже рассказывал… я не мог играть обеими руками, а то бы он возненавидел меня еще больше!.. он-то перебирал обеими! ими же он лепил дамочек!.. – Уходи! – гнал он меня! – Отойди! Не мешай! Я подвожу итог… обобщаю… это стиль «Дайджеста»… для людей, у которых есть время прочесть только тридцать страниц выжимок… оно появится! с избытком!.. это необходимо! они несут хренотень шестнадцать часов из двадцати четырех, они спят и в остальное время совокуп-ляются, так как же у них найдется время, чтобы прочесть сто страниц? а посрать, я позабыл! а еще и рак, которого эти цирковые акробаты ищут в своей жопе, вывернув голову? «Дорогая дырочка! Дорогая дырочка!» А еще те, которые регулярно онанируют! представляя себя в по-хотливых объятьях, портят себе кровь! часами! в темных залах киношек! вдыхая ядовитые пары красилен! похожие на приведения вампиров, умерших в двадцать лет! на тех, кто выползает из Пещер, дикие, заросшие! автобус, в который они садятся, больше не спасет их от преследования! Я, я собираюсь повысить в ваших глазах ценность Литературы! Я громогласно предупре-дил вас об этом! не все же радости Жюлю! и его клиентам! его моделям, я сделаю их розовыми! его модели! не желтыми или зелеными! Жюль и его модели! весь его ящик-тележка полон мочи! – Сегодня меня донимают культяпки! Ай! Ай! он их себе нарочно щиплет! чтобы девушки его щупали… Его ставни всегда слегка прикрыты… никогда не прикрыты полностью… конечно, любо-пытные косятся… отводят глаза… это сложно: молоденькие девушки и трепет плоти… почему они возвращаются?… ставни висят косо, заметьте!.. нужно было бы… Господи, что за нахал! – Не поднимайтесь к Фердину наверх! Не поднимайтесь к нему, мои овечки! Он вас заго-нит в угол! Он вас съест! Это людоед!.. – Я никого не загонял! Это же он стольких лапал, тискал, лупил и даже более того! Я мысленно собираю все неприятности, все то зло, какое он мне причинил… Я вам обо всем расскажу в первом томе, часть в прозе, часть в музыке… Если мое бедное тело трясется, я раскачиваюсь из стороны в сторону и жалобно поскуливаю, то это не от выбранного мною жан-ра, поверьте! это от физической зависимости, от материальности мира, от слишком частых на-поминаний о вещах и тому подобном… «Феерия» – это красиво, это Слово! но вещи и все ос-тальное! счет за газ! за телефон! Получив гонорар, я больше никогда ничего не буду писать!. |
