|
. Чтоб его разорвало, раздуло водянкой! Жирдяй! красный нос! Ой-ей-ей! Yes! десять тысяч процентов! Это вам кажется надуманным? Я вам перечислю… они мне не оставили даже газовой пли-ты! как я прокипячу шприцы? я думаю о врачебной практике… – А ваш Диплом? Они мне его не оставили, негодяи! Они его тоже отняли, я вам больше скажу… я сейчас под следствием! великое Восстание!.. вы видите перед собой Тени Суда Чести? Французская армия, великая, ало-мундирная, 14-го!.. Они нанесли мне оскорбление в последний раз, в отме-стку им я возвращаюсь в Европу! Я проиграл сражение! Все мои слова впустую! Степи! Москва на ладони! и все в сохранности! колокольни! Кремль! остальное! не поджигать! только в шом-пола! тактика! сердце! униформа! Вы бы это все увидели, если бы они не разорвали мой Ди-плом! Пусть они теперь возблагодарят Небеса! они бы меня с удовольствием вышвырнули в ла-герь экстремистов! Каждый рискует по-своему… Есть судьба, есть погонщики, есть бездельники, есть сума-сшедшие, есть «прекращение дела за отсутствием состава преступления»!.. Смотрите, например, Деноэль, они с ним разделались, вот! А со мной так не вышло, у меня нет «прекращения за от- сутствием»!.. Рам! Стам! Грам!* О, у меня, конечно же, есть одна идея, глубоко тайная и вы-страданная… это совсем маленькая идейка, которую убили бы, если б узнали!.. но вы не убьете ни меня, ни идею, мадам! Да, жить! Это вам, господа, не шутки шутить! Я вас слышу! Существовать? Процветать? Держаться? Ну, ладно, вы покупаете у меня три Лизон, четыре «Феерии»… это намного забав-нее, чем то, что я выживу, или то, что вы мне заплатите! Ну да! велосипед! мой старый приятель! моя вилла! всё! повсюду чудачества! я болен, истощен физически, но я перестану шутить только после своей смерти! последний вздох! доказательство здесь, в восьмом проблеске надежды, сочащемся по крестцу, из подмышек, из локтей, из кровоточащих глаз, из мокрого зада… а я насвистываю! Вы бы меня слышали! Белая ворона!.. Стоический комедиант? или! тогда? Я никогда не был одержим манией «побольше заграбастать»! Мои бесконечно меняющие маски! Но осталась только пеллагра в прямой кишке! Статья 75 и Прокуратура! четыре аннули-рованных и выброшенных «ордера»! и этот Гаэтан Серж Гортензиа, черный Заседатель в По-сольстве, председатель союза Ненормальных, дипломатов, политиков, колонизаторов и мелких людишек, которые оскорбляют меня с самого утра! И это наваждение, которого нет даже в ко-дексе высокой морали, могло бы довести безумное горе до непристойно продрогшей обезумев-шей седины? Этот Гортензиа приходит на рассвете! он влетает в форточку, издевается надо мной… вы бы видели его рожу! черное на белоснежном! и если вам не до шуток, хочется за-орать: лучше смерть! он является ко мне именно с рассветом… в то время, когда другой, тот, что рядом, вопит не так громко… когда завтракает новая смена тюремщиков… тогда, когда я недол-го могу побыть наедине с собой… у меня видения?… у меня фантастически обостренный слух? это манера смеяться! не более! у меня натуральный смех… ах, от временного улучшения снова к гнусности… Это не все!.. Так вы покупаете мою «Феерию» за три франка? Положим, за три франка? три довоенных франка, что ходили перед Великой Войной! так сказать, в подарок! и я сам в подарок! вот! От одной уступки к другой! я не люблю вас! Вы мне причинили слишком много зла! от измены к измене, откровенная подлость! вы можете издохнуть! а я крикну «Корей-цы здесь!» Я так старался! ну наконец-то подсчитали? Вы покупаете «Феерию»? Вас раздража-ет текст? Это ваше дело! Смеюсь здесь только я, я, обглоданный, покрытый струпьями скелет! Забавный жребий выпал на мою долю! пятьдесят лет вкалывал… открытия, честь и совесть, ге-роизм… медаль мне дали даже раньше, чем маршалу Петэну, я, обобранный мародерами до нитки! опозоренный хулиганьем, на эшафоте Брюж Байон! «полные штаны»! Ах! Слабости в сторону! Мои глаза, вот что важно… Я не могу писать, я пялюсь в темноту… – В шахтах еще темнее! Ваша злобность как раз к месту! по стенам течет, я вытираю потеки губкой… на четве-реньках, мне действительно больно стоять… – Ах, заключение!. |
