|
. их манера ко-ситься исподтишка… я же еще не закончил… вернемся, читатель! Читатель! Ко мне! улица Га-вено! Номер 7! я собирался вам рассказать о нашем исходе… наконец-то о нашем бегстве… Нужно было… тремя месяцами раньше, чем остальные!.. эти метания! Винфлинг-Одер… Бла-рингем… Нойрупин… Росток… – У него хватает наглости жаловаться! бесстыжий мерзавец! Обдурил всю Европу!.. (Что вы будете делать, когда придут танки… Иваны ступят в Тюильри?) Я ждал на площади Паль, я хочу сказать, на площади Бланш… а также Пигаль… и Монсо!.. ряды знатоков! задыхающееся!.. животное, убегающее с арены, чего я заслуживаю? склоненных пик, трезубцев, сотен глаз, кучи Кармен, Хозе, Алькальдов, собранных вместе? Это не стоит даже опилок, круг по Колизею, по-всюду требуха! И вот вам реальность: помойная яма, где я кривляюсь, голый, истекающий потом в кромешной тьме… оставьте меня в покое… – Если б не Гортензиа, Заседатель Посольства, который вползает ко мне в окно, весь чер-ный, худой, всегда на рассвете, чтобы побольнее меня оскорбить… его гримасы! его угрозы! Я бы сказал! я забываюсь! Да здравствует Пучина! О, а вдруг Гортензиа появится снова! вам его не видно? – Я – Людовик XV! Я – Людовик XV, негодяй! Вот так запросто он заговорил со мной, внезапно возникнув из воздуха! – Иди обними меня! Иди обними меня! Какой низкий и рокочущий у него голос! обычный, я бы сказал! Для Людовика XV, да?… Для Людовика XV!.. – Я – Франция! Я – Колонии! Если бы не Гортензиа, я бы сказал, что весь мир меня покинул… Здесь есть еще страж-ник… он мне дает понять, что меня расстреляют, он твердит мне это по десять раз на дню!.. ду-рак набитый… Но я соблюдаю дистанцию! У вас больше прав, читатель-мститель! Вы говорите: «Этот хвастун нас подстрекает»! Я покажу вам свою задницу! Я уже вам заявил о своих проблемах: я кровоточу!.. У вас глаза получше, чем у меня! Даже в темноте вы должны рассмотреть!.. Ярко-красное – это пеллагра… рядом нечто расплывчатое, желтовато-серое: лишай! Это похожие за-болевания!.. болезненная, вяло заживающая сыпь! Я ее подхватил в Бларингеме. Там у меня бы-ло, по меньшей мере, пятнадцать… шестнадцать случаев! чесоточных… не меньше тысячи! Вот, на заду появилась! и надо же, на локтях! и на затылке! – Ну хорошо, вспомните еще Аугсбург! То были не просто пятна, покрытые гнойничка-ми! какие-то сплошные рубцы! Кожа для абажуров! Абажуры и переплеты фолиантов – дудки, Валькирии, шабаш Одина, оргазм и газовые печи! – Я заявляю, я здесь ни при чем! и мой зад тоже, и Аугсбург! Я не объявлял войны, я вооб-ще ничего не объявлял, кроме «Да здравствует Франция и Курбвуа! Долой Бойню!» Дважды доброволец, калека на семьдесят пять процентов, я не присягал ни Петэну, ни Хольтницу, ни Папе! Ни кому-либо другому, ни Гортензиа, который повадился ко мне лазить в окно, ни дураку напротив, ни «Йоп-йоп» из 73-й! Черт, чтоб ему глотку перерезали!.. Вы в секции К или?… Там же написано «Приговоренные к смерти»! Они убивают не всех, говорю вам, вы на дне ямы, вы, который так любит посмеяться… а здесь тело покрывается плесенью, я хочу сказать, конечности, туловище, кожа и, увы, глаза! да, но сердце стучит, простите! жестокое сердце! сердце 14-го! – Где вы были в 14-м? Я, наверное, слишком усердствую?… не были ли вы… или под дру-гими Небесами! другие чувства, другие Легенды! Злобный потный старикашка, я не собираюсь воссоздавать вас! мои воспаленные веки, я их оставлю вам! они тоже кровоточат, они слипают-ся… я их раздираю… дарить в подарок свои глаза – нынче модно… – Ну ладно, а Кассель что же? слабак! – Вас там не было! Говорите о пытках кому другому! Ждите вашего любимчика! Не оста-лось времени на благородные порывы, хватит только на мясные лавки, винокуренные заводы да дубильни для кож, редкость, если вы чего-нибудь не найдете… Подождите хотя бы с наручни-ками! Поспешность все портит! не нужно забегать вперед, там у вас будут совсем другие мысли! Точно! Йо-хо-хо, Гертруда! – Да он просто пускает пыль в глаза, этот доходяга! Черт подери, да он нас еще и стегает! вот язвительный мерзавец! его скелет! его зад! его сны! Да пусть его разорвут на части! изреше-тят! сдерут живьем кожу! два столба с перекладиной! Живо! двенадцать столбов, шестнадцать! – Программку, дорогая? Я вас слышу. |
