|
. решетка в потолке! петлю на шею! и привет!.. И нет гарантии, что вас похоронят на улице Репо, как Деноэля в Доме Инвали-дов!.. даже это будет уже одолжением! Может быть, это произойдет на площади Конкорд в при-сутствии пятьсот тысяч помощников!.. Ах, ностальгия по прошлым преступлениям! зло для страны! оставайтесь в изумлении! в следующем году в Париже! жрите поэта, Парижем правит глупость, и это нечто! вы прибудете туда мертвым! самое лучшее и полезное, что вы можете для них сделать!.. Ваша родина, французы, – кладбище Пер-Лашез… там лежат те единственные, кто никогда уже не причинит вам вреда… – О, ваш гроб вскрывают, освидетельствуют ваши бренные останки, да, это вы! точно вы! и тогда придет долгожданный покой, настоящий… В общем и целом, возвращаясь к сказанному, как вы думаете, я закончу свои дни здесь? Мои дни? полдня! четверть дня! Я все еще сопротивляюсь! Я вам надоедаю! Вас удивляет мой открытый бунт? мое чувство ответственности? мои цели? У меня есть Бебер, Арлетт! У меня пя-теро малых детей в Буа! У меня старенькая мама, которую я уже не увижу, мой отец Ферди-нанд рядом с ней, я никого не брошу по дороге, мсье! ни одного солдата, ни единого больного, ни любовницы, ни моих забот и хлопот, ни самой смерти! Никогда! ни тридцать шесть тысяч ног, которым так и хочется затоптать вас! – Бездельники! Трусы! Мрази! Свиньи! – несется по этажам. – Тихонечко, цыпленочек! Идите сюда вместе со своими слухами! вас продырявят с два-дцати пяти шагов! Вы уверены, двадцать пять шагов? я должен буду настроиться! Двадцать пять шагов ведут куда? В ящик? хватит четырех! Ну ладно! увидимся на том свете! До свидания! Проклятые хамы! хотят уничтожить всех! Я многое пережил! Но споря! я спорю с Гортензиа, когда он оскорбляет меня через глазок! Я разговариваю с идиотом, у которого «обжалованию не подлежит» из 262-й! с сумасшедшей шпионкой из 32-й! и с 64-й! мой сосед, хладнокровный, как тюлень! через стенку! положитель-ный! – Мразь! – я ору! Он мне мешает творить. Он не затыкается? я его заткну! он вопит! наконец я сдаюсь!.. Я сочиняю песню… они и не подозревали… у меня есть песни… (все записаны!), послушайте ку-плетик, итак – «Меж двух». Я найду тебя, падаль! И в мерзкую ночь Я прицелюсь в глазенки – и вышибу прочь! Две большие дыры! Упоительный тир! Твою подлую душу отправлю в сортир! Ты увидишь красиво одетых людей, Увлеченно кружащихся в вальсе костей Над погостом приюта «Послушных Детей»! Нагловато?… допускаю… ну а припев? просто очарование! почти сладострастный!.. вы слышите… а музыка!.. (в этот миг артист удивлен!.. игра!.. он видит публику!) Вот тетушка Эстрем, ее малыш Лео!.. Вот Клементин и вот Тото-храбрец! Сказать ли им, что празднику конец? (Хор: Эх, пусть катятся к чертям!) И к черту весь твой род! Пусть ветром разнесет! Прощай, засохший лист, И пустота забот! Не правда ли, концовка очаровательная, веселая! как вихрь! Я обещал это Револю… классная песня, как бы это сказать… ритм!.. тонкость!.. песенка не для всех! Он должен был спеть мне ее в Бекон … на «Бенефисе»! «Посылки примерным за-ключенным»… ну и событие, не так ли?!. было еще шесть куплетов… весьма пикантных, уверяю вас! Они были исполнены в «Европейце», я действительно прославился!.. Так могло бы быть! Я проорал ее, мою песню, там, из своей могилы, соседу за стенкой!. |
