-  Вот оно что?! - медленно, точно выталкивая каждое слово, проговорил Лунев. - Как интересно!

    -  Да-да, - быстро закивал Снурре, радуясь, что сообщил начальству некую важную информацию. - Он у его высочества все эти годы любимцем ходил, а и то сказать, сходного у них в характерах немало, оба наездники, оба охотники, оба рубаки отчаянные. К тому же с тех виноградников, которые господину Чарновскому от деда отошли, преотменное вино получается. Он его Николаю Николаевичу в подарок всякий день присылал, а великий князь-то не дурак по этому делу.

    А в том году 3 июня его высочество господина ротмистра перевел фехтовально-гимнастической школой заведовать. На самом-то деле ее старичок полковник Свищов возглавляет, ну да он всегда болен, так что все дела за него Чарновский ведет. Вот так-с! - Этим высказыванием Христиан Густавович обычно заканчивал свои повествования, за что и получил среди коллег еще одно прозвище «Вот такс». Однако на него коллежский асессор жутко обижался, да и не был он нисколечко похож на таксу.

    -  Угу, - делая отметку в послужном списке фехтмейстера, кивнул Лунев. - Вот ведь какой курьез в деле есть: гляжу я на даты, и так выходит, что у господина ротмистра особое предчувствие имеется. В прошлую войну Мишель Чарновский приехал из Парижа чуть загодя, только чтоб успеть чин офицерский получить, а в этот раз также чуть загодя от Николая Николаевича в эту самую школу перешел. Будто знал он и теперь, и прежде, когда война начнется, и о том, что государь, вопреки обычаю, великого князя Верховным главнокомандующим сделает. Может, конечно, и случайность, а может статься, что и нет. Неведомо в департаменте, не было ли разладов между лихим адъютантом и его патроном?

    -  По всему выходит, что нет. А то стал бы его высочество просить Чарновского во время своего отсутствия в Петрограде всю корреспонденцию, на его имя приходящую, перебирать и в Ставку с курьером пересылать.

    -  А он это сделал? - боясь, что ослышался, переспросил Платон Аристархович.

    -  Так точно, - отрапортовал Снурре и всплеснул коротенькими ручками. - Нешто Чарновский - шпион?

    -  Кто знает, кто знает, - с силой промолвил Лунев, едва размыкая губы, словно пытаясь остудить накаленную его размышлениями атмосферу. - Как говорится, всякий поляк в России - уже на треть шпион. А у этого еще и отец из ссыльных. В общем, ротмистра сего днем и ночью наблюдать неотступно! Все, что обнаружится, докладывать лично мне!

    -  Уже делается. - Снурре подскочил на месте от внезапной перемены любезного тона Лунева на командный.

    -  А кстати, отчего? - спохватываясь, что так и не выяснил причину полицейского надзора за бывшим адъютантом прежнего командующего гвардией и петербургским гарнизоном, осведомился контрразведчик.

    -  Так ведь он же масон! Мастер ложи, именуемой «Чаша Святого Иоанна». А за всеми масонами, в Российской империи обретающимися, велено приглядывать.

    -  Ну прямо напасть какая-то! - Лунев раздраженно стукнул по столу ладонью. - Вот только вольных каменщиков нам здесь не хватало!

    * * *

    Жандармский поручик возник перед Лаис с той скоростью, с какой в руках шулера появляется козырный валет вместо унылой шестерки. Синий мундир сидел на нем, как влитой, гармонируя с синевой глаз так, будто именно по этому цвету поручик выбирал себе род службы.