Если неустановленный покуда Фехтмейстер не блефует, в авантюру втянуты некоторые великие князья. Как минимум один. Это звучит обескураживающе, но если отбросить эмоции, в таком участии нет ничего странного. Не было в России случая, чтобы дворцовые перевороты обходились без особ из самого ближнего к престолу круга. Воистину, предают только свои!

    Легче всего было бы представить на месте сановного заговорщика брата императора - великого князя Михаила Александровича. Он слывет известным либералом, да и на государя ему есть за что обижаться. Женитьба на разведенной, да к тому же и бывшей супруге однополчанина, да еще и отнюдь не царских кровей, в свое время поставила великого князя в ряд отверженных. Изгнание, скитание по Европе почти без средств к существованию… Лишь начало войны заставило императора сменить гнев на милость и позволить брату вернуться на родину.

    Ни дать ни взять - герой бульварного романа. По мнению возбужденных романтическими бреднями умов, такой легко может пойти на мятеж для того, чтобы восстановить справедливость и покарать жестокого тирана. Сейчас под рукой великого князя Михаила Дикая дивизия. Горцы, сражающиеся в ней, преданы командиру не менее, чем Заурбек лично ему. Но Дикая дивизия на фронте, государь не слишком подходит на роль кровавого деспота, к тому же великий князь, как сказывают, вовсе не склонен к мстительности.

    Хотя все это пока лишь умозрительные построения, и сбрасывать со счетов великого князя Михаила нельзя.

    Следом за родным братом государя можно предположить двоюродного, Кирилла Владимировича. Он нынче командует морскими батальонами, и у него тоже есть причина не жаловать кузена. Вернее, даже не его, а его супругу, государыню императрицу. Как-никак, жена Кирилла Владимировича первым браком была за родным братом ее императорского величества. И рассталась они из-за любви оного брата к мальчикам. Скандал был громким.

    При мысли о супруге великого князя Кирилла Владимировича Луневу вдруг снова вспомнилась его недавняя спутница, загадочная Лаис Эстер. Он резко мотнул головой, отгоняя появившийся образ.

    -  Может, того, коньяку? - по-своему расценивая поведение начальства, участливо предложил Холост, скучавший в ожидании распоряжений.

    -  Законы нарушаете, сотник?

    -  Никак нет, ваше высокоблагородие, - с насмешливой рьяностью выпалил казак, - безжалостно изничтожаю врага Отечества.

    Он достал из нагрудного кармана щеголеватого кителя серебряную плоскую флягу и потряс ею возле уха.

    -  Враг наглухо блокирован, но еще держится. У него хорошая выдержка.

    -  Ну, полноте, - оборвал краснобая полковник. - Лучше спрячьте, и сделаем вид, что вы ничего не говорили, а я ничего не слышал.

    -  Как прикажете, придется в одиночку врага одолевать.

    «Если бы так просто было одолевать врага! - чуть заметно ухмыльнулся Лунев. - Впрочем, что ему, казаку? Указали: скачи вон туда, руби вон тех, и вперед - „Ура! Ура! Шашки наголо!“ А здесь поди найди еще, кто Отечеству и государю злейший враг. Мундиры на всех одной армии и на словах всякий царю - нерушимая опора и за то многократно высочайшими наградами жалован.

    Вон те же, к примеру, ближайшие родичи его императорского величества - куда ни кинь, у всякого обида. У кого на самого Николая, у кого на императрицу, Александру Федоровну.