-  Здесь все как вы просили, Платон Аристархович, - стараясь придать солидность дребезжащему голосу, проговорил Снурре. - В этой папке сведения о деятельности социалистов-революционеров. Здесь социал-демократы, в первую очередь большевистская фракция. Тут, - он положил очередное дело, - анархисты. Вот здесь, извольте видеть, сепаратисты. Тут очень обще: и финны, и поляки, и кавказцы. Если пожелаете, можно по каждому из них отдельно материал предоставить, так сказать, поприцельнее. Вот так-с! - Полицейский слегка поправил сползающее пенсне. - И вот еще. Вы намедни просили собрать материал о госпоже Лаис Эстер.

    -  Уже готово? - Лунев наугад открыл одну из папок и углубился в чтение, чтобы не выдать взглядом свою заинтересованность. Не то чтобы он всерьез полагал обнаружить причастность к дворцовому заговору господ социалистов, но полностью отбрасывать этих возмутителей державного спокойствия считал преждевременным. Успокаивало одно: сии товарищи и граждане желали коренных перемен, а вовсе не смены власти внутри довольно узкого круга царской династии. Конечно, устройство заговора могло стать одним из этапов многоходовой комбинации. Но, как показывает практика, подобные каверзы отнюдь не в стиле «борцов за всенародное счастье».

    -  К вечеру я вам доставлю полную информацию по интересующей вас особе, - между тем продолжал чиновник. - А сейчас вот. - Он протянул Луневу свежий выпуск «Петроградских ведомостей».

    «Злодейское ограбление на Большой Морской», - гласил отчеркнутый заголовок одной из статей.

    «Вчера ввечеру было совершено злодейское ограбление в квартире известной хозяйки спиритического салона госпожи Эстер. Мадемуазель Лаис Эстер, известная светская красавица и добрая знакомая многих влиятельных особ, в том числе близкая подруга великих княгинь Анастасии Николаевны и Ксении Александровны, по возвращении домой застала свою квартиру перевернутой вверх дном. Неизвестные ворвались в дом и, заперев прислугу в одной из комнат, принялись обшаривать его в поисках денег и драгоценностей. Лишь благодаря небывалой храбрости и ловкости дворецкого ее милости, господина Шультце, разбойников удалось изгнать. Они бежали несолоно хлебавши. Жандармерия разыскивает троих злоумышленников, совершивших налет на квартиру госпожи Эстер. Как сообщается, среди негодяев один, а то и двое ранены».

    -  Вот даже как? - Лунев отложил газету. - Занятно. А отчего, скажите на милость, этим делом вдруг занимается жандармерия, а не сыскная полиция?

    Снурре вновь поправил сползающее пенсне.

    -  Госпожа Эстер, сами изволите понять, дамочка непростая. К тому же не российская подданная.

    -  Резонно, - согласился контрразведчик. Он еще раз пробежал глазами текст заметки. - Да, случай, однако, редкий! Что ж там за дворецкий, который эдак взял да в одиночку разбросал троих налетчиков?

    -  Господин Шультце, - как ни в чем не бывало напомнил полицейский чиновник, - если не ошибаюсь, это родной брат Артура Шультце.

    -  Того самого? - Лунев поднял на архивиста удивленные глаза.

    -  Если не ошибаюсь, - еще раз, точно набивая себе цену, ответил Снурре.

    -  А вы, как обычно, не ошибаетесь.

    -  Прежде не случалось, - довольный похвалой, подтвердил коллежский асессор. - Вот так-с.

    -  Сотник, - Лунев повернулся к ожидавшему у дверей атаманцу, - заводи свой экипаж, мы едем на Большую Морскую.

    Если бы среднего жителя Петрограда, не говоря уже о прочих подданных империи, спросить, кто таков Артур Шультце, большинство бы, не утруждаясь напрягать память, пожало плечами.