-  Благодарю вас, - переводя дыхание после коньяка, проговорила женщина. - Почти чудом мне удалось добраться до Венгрии. Отец рассказывал, что в его отсутствие всем имуществом распоряжается младший брат Иштван, но, как оказалось, он скончался за год до того, и все досталось моему единокровному брату Миклошу. Я нашла его в Айзенштадте в замке наших предков. Не скажу, чтобы он был рад встрече. Он, как и многие, полагал, что именно я виновна в гибели отца.

    -  Как же вам удалось переубедить его?

    -  Мне не удалось, - печально вздохнула Лаис. - Но я предрекла Миклошу скорое изменение его судьбы, и поскольку оно и впрямь оказалось очень скорым, брат решил поверить мне на слово.

    -  Что же это было за пророчество? - спросил, точно невзначай, Лунев, невольно чувствуя, что разговор интересует его все больше и больше.

    -  Я обещала ему неожиданное повышение по службе и удачную женитьбу. Капитана Миклоша Эстерхази назначили адъютантом императора. Там на приеме в честь дня рождения Франца-Иосифа он познакомился с герцогиней Саксен-Кобург-Готской и вскоре стал ее мужем. Он и без того был весьма богат, женитьба же сделала его богатым несметно. На радостях он предложил мне хорошее ежемесячное содержание, если я уеду из империи куда-нибудь подальше.

    -  Боялся очернить свое имя?

    -  Конечно, - вздохнула рассказчица. - Ведь меня разыскивали по всей Европе. А доказать свою непричастность к этому ужасному убийству я не могла. Полагаю, что в нем замешаны нотеры - стражи, опасавшиеся, что отец укажет посторонним дорогу в священный город.

    -  Но в таком случае эти изуверы, должно быть, угрожают и вам?

    -  Возможно, увы, и такое, - печально согласилась Лаис, - потому-то я и решилась скрыться у самого края земного круга. Но как знать, быть может, враг притаился совсем рядом? Быть может, там? - Она сделала широкий жест. Лунев повернул голову в сторону окна, за которым темнели эллинги Воздухоплавательного Поля. В прежние дни петербуржцы радостно следили здесь за полетами воздушных шаров и даже настоящего дирижабля, казавшегося чудом инженерной мысли. При этом воспоминании в уме Лунева вновь всплыла неказистая фигура коллежского асессора Снурре. «И все же надо проверить, что об этой девице имеется в архиве департамента полиции».

    -  Я вижу, господин полковник, вас мучает вопрос. Задайте его, я вовсе не обижусь.

    -  О чем, собственно, речь? - с удивлением, смешанным с опаской, проговорил Лунев.

    -  Вы же хотите знать, для чего я рассказываю вам все это?

    -  Ну, положим.

    -  Как только я увидела вас, я поняла, что нити наших судеб крепко переплетены.

    -  Даже так, вы можете видеть нити судеб?

    -  Не всегда, довольно редко, но порой могу. И в этот раз мне представляется, что от того, как повернется ваша судьба, а вместе с ней и моя, будет зависеть будущее России.

    ГЛАВА 2

    Из нитей судеб миллионов личностей соткана ткань для смирительной рубахи нашего общества.

    Михаил Бакунин

    Платон Аристархович неспешно шел по Садовой улице. Его радовал вид заснеженных домов, строгих и чопорных, будто взирающих на пешеходов с оценивающим интересом.