Лоран взмахнул рукой, собираясь шлепнуть Хелен, впрочем, совершенно уверенный, что ничего у него не выйдет.

Так и получилось, Хелен, заливаясь смехом, легко увернулась.

– А ты? – спросила Марта.

– А я устала и поэтому останусь в номере. Можете даже поплакаться, как я вам надоела за время перелета. А пока вы будете гулять, я повидаю Дорна и введу его в курс дела.

Лораны снова переглянулись.

– Пожалуй, так оно будет лучше всего, – признал Пьер.

Хелен выскочила из номера и сломя голову помчалась в холл.

По дороге ей попался Фердинанд Зогбаум. Он поднимался по лестнице в сопровождении двух полицейских и нескольких коридорных с чемоданами.

Хелен прижалась к нему.

– Дядя Ферд, почему эти дрянные полицейские никак от тебя не отстанут?

Марта была права. Фердинанд Зогбаум выглядел точь‑в‑точь как Линкольн в молодости, правда, последний был куда выше. Покраснев, он оглянулся на двух охранников из Guardia Civil.

Потом потрепал девочку по головке.

– Ну что ты, Хелен. Они мои друзья.

– Они полицейские, – гнула свое Хелен. – Мамуля сказала мне, что они полицейские. Почему они ходят за тобой, дядя Ферд?

Один из охранников ухмыльнулся, другой равнодушно ждал, когда можно будет двигаться дальше.

Ферд Зогбаум прокашлялся и снова погладил девочку по волосам.

– Они охраняют меня, детка. Не волнуйся. Твоего дядю Ферда пригласили сюда с Земли для очень важной работы, и эти люди следят, чтобы никто не причинил мне зла.

– А ты не врешь? – шепнула Хелен ему в ухо.

– Что? – недоуменно спросил молодой человек.

– Я тебя люблю, дядя Ферд, – объявила Хелен во всеуслышание. – Не забудь сказать мне «до свиданья», когда будешь уезжать отсюда. А иначе я побегу в посольство Объединенных Планет и расскажу всем, что тебя похитили, честное слово!

Равнодушный охранник нахмурился.

– Не волнуйся, – повторил Ферд. – Когда соберусь уезжать, я в первую очередь попрощаюсь с тобой.

Ее розовые, полные, как у херувимчика, губки коснулись его щеки; потом Хелен отпустила Зогбаума и поскакала дальше вниз по лестнице. Он несколько секунд глядел ей вслед; на лице его застыло странное выражение. Затем недоверчиво покачал головой и в сопровождении почетного эскорта направился в свой номер.

3

Хелен подбежала к конторке портье.

– Где дядя Дорн? – требовательно спросила она.

Портье перегнулся через стойку.

– Кто, сеньорита?

– Дядя Дорн!

Подпиравший неподалеку стену мужчина прервал свое интересное занятие, обогнул кадку с папоротником, приблизился к портье и что‑то ему прошептал.

– А, сеньор доктор! Он в своем номере, маленькая сеньорита.

Хелен наклонила головку и задумчиво посмотрела на портье. Наконец она проговорила своим тоненьким детским голоском:

– Сеньор, сеньорита… Язык сломаешь. Просто жуть одна.

Портье болезненно скривился.

– Жуть?!

Хелен глядела на него не мигая, как может глядеть лишь ребенок.

Портье откашлялся.

– Послушай, девчушка, когда наши предки давным‑давно прилетели сюда, они уже все говорили на земном бейсике. Однако, чтобы не терять связи с родиной, мы сохранили в своем языке несколько древних слов. Поняла?

– Нет, – спокойно заявила Хелен.