Мы, маленькая частичка
людей, та, которая берет на себя учить большинство, живет без
религии и думает, что ее и не нужно. От этого все бедствия лю-
дей. — А между тем, казалось бы ясно, что без религии нельзя
жить. Нельзя жить потому, что
во-1-х) Только религия дает определение хорошего и дурно-
го, и потому человек только на основании религии может сделать
выбор из всего того, что он может желать сделать — в те минуты, когда страсти его молчат;
во-2-х) Без религии человек никогда не может знать, хорошо
ли или дурно то, что он делает;
в-3-х) Только религия уничтожает эгоизм — только вследствие
религиозных требований человек может жить не для себя; в-4-х) Только религия уничтожает страх смерти — не то, что
человек может идти на опасность смерти или даже лишить себя
жизни, а может спокойно ждать смерти;
в-5-х) Только религия дает человеку смысл жизни.
В-6-х) Только религия устанавливает равенство людей, в-7) и только религия освобождает человека от всех внешних
стеснений.
30 декабря Я. П. 1903.
Записано:
1) Если хочешь узнать всю радость доброго дела, то сделай
добро тайно, темно, только перед своей душой, т. е. перед Богом.
И доброе дело будет не вне тебя, а в тебе.
2) Всякий человек живет тремя мотивами: или отдается чув-
ству, или подчиняется внушению, или — высшая доступная че-
ловеку жизнь — подчиняется только разуму. В борьбе между эти-
ми тремя проходит вся жизнь человека. Освобождайся сначала
от чувства, потом от внушения, потом и от своего разума, а под-
2 янв. 1904. Я. П.
Нынче ночью думал:
1) Движение, которое мы представляем себе вечным в буду-
щем в виде прогресса, есть очевидная иллюзия, вытекающая из
сознания нашей отделенное™ от мира. Без движения нет отделе-
ния. В сущности же мы, как и Бог, стоим неподвижно, и нам ка-
жется только, что мы разрываем, расширяем свои пределы. В этом
жизнь. Бог нами дышит.
3 янв. 1904. Яс. Пол.
Думал:
1) Боюсь ли я смерти? Нет. Но при приближении ее или мыс-
ли о ней не могу не испытывать волнения вроде того, что должен
бы испытывать путешественник, подъезжающий к тому месту, где его поезд с огромной высоты падает в море, или поднимается
на огромную высоту вверх на баллоне. Путешественник знает, что с ним ничего не случится, что с ним будет то, что было с
миллионами существ, что он только переменит способ путеше-
ствия, но он не может не испытывать волнения, подъезжая к ме-
сту. Такое же и мое чувство к смерти.
2) Я сначала думал, что возможно установление доброй жиз-
ни между людьми при удержании тех технических приспособле-
ний и тех форм жизни, в которых теперь живет человечество, но
теперь я убедился, что это невозможно, что добрая жизнь и тепе-
решние технические усовершенствования и формы жизни несов-
местимы. Без рабов не только не будет наших театров, кондитер-
ских, экипажей, вообще предметов роскоши, но едва ли будут
все железные дороги, телеграфы. А кроме того, теперь люди по-
колениями так привыкли к искусственной жизни, что все город-
ют, не хотят ее. Помню, как Юша Оболенский, попав в деревню
во время мятели, говорил, что жизнь в деревне, где заносит сне-
гом так, что надо отгребаться, невозможна. Теперь есть люди, и
это те, которые считаются самыми образованными, которые удив-
ляются не тому, как могли люди устроиться так, что для них нет
ни мятелей, ни темноты, ни жара, ни холода, ни пыли, ни рассто-
яния, как живут городские люди, а удивляются тому, как это люди, живя среди природы, борются с ней. |