Golden Skydiving? Нет, никогда не слышала. А почему вы спрашиваете? Что-о? Дэвид? С парашютом? С… па-рашю-том? Да вы что, он у меня высоты боится! И вообще… парашют. Скажете тоже. Да вы моего Дэвида не знаете. Он у меня такой домашний. Ему бы футбол посмотреть, новости почитать. В крайнем случае на рыбалку сходить. Да и не мальчик он уже – с самолета сигать.

Где деньги храним? В его банке, конечно, где ж еще? Интересные у вас вопросы, интересные…

Можно ли осмотреть кабинет мужа? Осмотреть – в смысле обыскать? А, просто осмотреть? Ну конечно, заходите, вот сюда, направо.

Гортон незаметно вздохнул. Пустила. Могла ведь и не пускать. Близкие родственники подозреваемых – это вообще особая статья. Особенно когда идешь по горячим следам. Сложнее всего – понять, что им действительно известно. Потому что между тем, что они знают, и тем, что говорят, зачастую пропасть. А постановление суда при таких обстоятельствах не особо получишь. Там на интуицию смотрят косо. Мимолетный же вежливый вопрос приводит к такому же вежливому согласию только в том случае, когда хозяевам нечего скрывать.

В данном случае скрывать было действительно нечего. Все, что было нужно, скрыл уже, по всей видимости, сам хозяин дома. В кабинете мистера Воровски не пахло пистолетами и парашютами. Вместо этого комната представляла собой поле битвы. Старое хобби боролось здесь с новым. Боролось – и явно проигрывало.

Развешанные по всему кабинету футболки игроков, мячи на солидных деревянных подставках и расписанные лихими автографами бейсбольные биты отступали перед натиском рыболовных принадлежностей. Наборы крючков, мотки лески и увесистые пособия с изображениями гордых рыбаков теснили футболистов на всех фронтах. Спортивная коллекция явно доживала свои дни.

Пока Гортон с заинтересованным видом рассматривал обстановку, миссис Воровски рассказывала, как муж годами собирал спортивную коллекцию, чтобы потом забросить ее чуть ли не в одночасье – все ради удовольствий рыбной ловли. Сначала в доме появилась одна удочка, затем другая, потом пошли книги… Телефонный звонок прервал ее рассказ. Пока она объясняла кому-то в соседней комнате, почему она сейчас никак не может разговаривать, Гортон изучал предмет, который привлек его внимание с первой минуты.

Это была вытянутая полупрозрачная коробочка с небольшими белыми таблетками. Лежала коробочка между толстым справочником и коробкой с блеснами, и было видно, что бросили ее небрежно. Название было незнакомым: Виллерин СТ, 500 мг, КГ-2. А вот имя врача уже встречалось. Доктор Мур, Psy. D.

Спрашивать миссис Воровски о таблетках смысла не имело. Она о них либо ничего не знала, либо не собиралась говорить. Да и вообще, почему бы специалисту по ссудам не принимать лекарство, выписанное психологом? Антидепрессанты сейчас глотает каждый второй. А кто не глотает – у того депрессия по этому поводу. Опять же, прыжки с парашютом – дело нервное. Да и биржа в последнее время кого хочешь в депрессию вгонит.

Гортон вернул коробочку на место, выразил миссис Воровски (она как раз вплыла в комнату) благодарность за помощь следствию, пообещал держать в курсе, выразил надежду на взаимные действия и, наконец, распрощался.

– Нет, – говорил он Келли минуту спустя, – на это время сейчас тратить не надо. Еще успеем. Для начала проверьте этот рыболовный магазин. Узнайте, как часто он в нем появлялся. Да, все было куплено именно там – на всех предметах одна и та же наклейка. Что вам сказали в Golden Skydiving? Да? Вот как? Это точно? Когда? Ага.