– Главное, что ты понял мою мысль, – сказал я.

– Нет, дело не в том, что у нас чего-не не хватает, – сказал Виталик. – У нас все необходимое есть: Венец Демиурга – одна шутка, маг-недоучка с тысячей очков интеллекта – одна штука, гений программирования, способный внести изменения в исходный код – одна штука. В принципе, мы можем это сделать.

– И в чем тогда проблема?

– Основная сложность в том, что мы не можем это сделать в любой момент, – сказал Виталик. – Большую часть времени Система закрыта для внесения столь масштабных изменений, как откат целого кластера на точку резервного восстановления. Окно возможностей открывается только тогда, когда Система сама вносит в себя довольно масштабные изменения.

– Например? – спросил я, хотя уже начал понимать, к чему он клонит.

И мне это не особенно нравилось.

– Например, когда она поглощает очередной мир и там начинается зомбиапокалипсис или еще чего похуже, к хренам, – сказал Виталик. – В тот момент, когда она сама создает очередную точку восстановления. В тот момент, когда в очередном пасторальном и не знающем особых забот, кроме мировых войн, загрязнений окружающей среды, борьбы за права каких-нибудь очередных меньшинств и международного терроризма, начинается Игра и люди начинают скакать по уровням, как заводные болванчики. Короче говоря, мы можем попытаться спасти нашу цивилизацию ровно в тот момент, когда какой-нибудь другой цивилизации настанет полный карачун.

– К хренам, – добавил Федор.

– Сука, – сказал я.

Глава 9

Соломон Рейн мог бы стать отличным игроком в покер.

Не знаю, как у него со способностью считать карты, но эмоции он скрывал очень умело.

Он не был рад видеть ни меня, ни любого другого из нашей теплой компании, но по его лицу это невозможно было понять. Оно было бесстрастно. Оно было спокойно. На нем не дрожал ни один мускул, ни единая мимическая мышца не была сведена судорогой. Разве что уголок рта чуть подергивался, но это можно было заметить, только если всматриваться очень внимательно.

А может быть, я просто себя обманываю.

– Неожиданная встреча, – сказал Соломон.

– Вообще-то, я с тобой предварительно связывался, – напомнил я.

– Ты спросил, на месте ли я, – сказал Соломон. – И я сказал, что на месте. Но я не думал, что ты явишься сюда сам. Учитывая некоторую щекотливость ситуации.

– Он не просто сам заявился, он, сука, еще и друзей себя привел, – сказал Виталик. – Но что-то мне кажется, что ты не очень нам рад. А как же боевое братство, все дела? Не будем вспоминать, как орков и эльфов вместе давили и пускать скупую ностальгическую слезу по давно небритым лицам?

Соломон машинально провел пальцами по своей идеально выбритой щеке.

– Ну, я о себе, в основном, говорю, – сказал Виталик.

– Я рад новой встрече, – соврал Соломон, даже бровью не поведя. – Хорошо, что тебе удалось выбраться из… ты понимаешь. Но некоторая щекотливость текущей ситуации заключается в том, что вы прибыли на планету нелегально, физрук здесь в розыске, а камеры на каждом углу, так что визит полиции – это только вопрос времени. А я, учитывая специфику моего бизнеса, не очень люблю, когда полиция наносит мне визиты.

– Ты здесь в розыске? – театрально удивился Сумкин. – А здесь-то за что?

– Не сейчас, Федор, – сказал я.

– А я смотрю, ты серьезным человеком стал, Соломон, – заметил Виталик.