Изменить размер шрифта - +

– Нет, не думаю. Вы уже слышали все, что она сказала.

– Не думаете?

– Знаю. Я знаю, что больше она ничего не говорила, Флетч закинул ногу на ногу, мокасин чуть не слетел на пол. – За исключением того, что назвала мне свои имя и фамилию. Мардж Питерман.

– Отвечая на вопрос?

– Я спросил, жена ли она Питермана.

– Вы видели практически то же, что и Марджори Питерман, мистер Флетчер. Какие мысли возникли у вас в тот миг?

– Я старался понять, что с ним стряслось. Подумал о внутреннем кровотечении. Искал объяснение льющейся изо рта крови.

– То есть об убийстве вы не думали?

– Нет, конечно. Этого сукиного сына снимали на пленку. Выстрела я не слышал. Да мог ли я подумать о том, что кто-то решится всадить нож с спину человека при трех направленных на него включенных камерах?

– Логично, мистер Флетчер. Потому-то мы и сидим сейчас в этом кабинете. Итак, вы никогда не видели Марджори Питерман. А Стивена Питермана вы знали?

– Ага, – Флетч почувствовал, что краснеет. – Вы спрашиваете об этом, потому что я назвал этого сукиного сына сукиным сыном?

– Да, – кивнула Начман. – Из этого следует, что вы составили определенное мнение об убитом, зная его лично.

– Мы действительно встречались.

– Где? Когда? – она улыбнулась. – Вы же большой поклонник конкретики, господин репортер.

– Примерно девять месяцев тому назад он провел три дня – пятницу плюс уик-энд – в моем доме в Италии. В Канья.

– Италии? Вы итальянец?

– Я – гражданин Соединенных Штатов. По возрасту уже могу голосовать.

– Эти шорты вы купили в Италии?

Флетч посмотрел на свои шорты, вытащил руки из карманов.

– В них удобные карманы. Можно носить книги, блокноты, сэндвичи...

– Или нож, – добавила Роз Начман. – В одежде, которую обычно носят киношники, не спрячешь и вульгарной мыслишки. Так вы расскажете мне, почему Питерман навестил вас в Италии?

– Конечно.

– Но сначала скажите, почему у вас в Италии дом? Я хочу сказать, что вы – молодой, пробивающий себе путь репортер, пусть и, осознающий, что краткость – сестра таланта... Канья – на итальянской Ривьере, так?

– У меня завелись лишние деньги.

– Как хорошо родиться богатым.

– Наверное, хорошо, – согласился Флетч. – Мне, правда, не довелось.

Она ждала продолжения, но Флетч предпочел промолчать <Причины молчания следует искать в романе «Флетч»>.

– А теперь я хотела бы знать, почему Питерман навестил вас в вашем итальянском дворце.

– Он путешествовал с Мокси Муни. Она участвовала в рекламной компании, проводимой в Европе. И заехала ко мне. На мою маленькую виллу. Он ее сопровождал.

Ее брови приподнялись.

– Да? Так вы и раньше знали Мокси Муни?

– Я знаю ее всю жизнь. Мы вместе учились в школе.

– Ничего себе, никому неизвестный репортер, – Начман покачала головой, – развлекает кинозвезд и их менеджеров в своем итальянском поместье. Обязательно расскажу о вас местным журналистам. У них нет денег даже на то, чтобы ходить в кино два раза в неделю. Наверное, вы лучше их умеете составлять предложения.

– Не делайте этого. Они и так меня не любят.

– Вернемся к тому уик-энду на вашей «маленькой вилле» в Италии. Кто с кем спал?

– Что за нескромный вопрос?

– Тем не менее, отвечать вам придется.

Быстрый переход