Флинт лежал на улице больше часа. Постепенно в истерзанное тело возвращалось сознание — тяжелое гудение в голове и резкая, разрывающая боль в боку. Он лежал, ощущая вначале только боль, затем запах пыли, жаркое солнце на спине, прохладу земли под собой, и вкус крови.

Флинт инстинктивно понял, что надо лежать не шевелясь. Рядом на деревянном тротуаре звучали шаги, звон шпор, позвякивание упряжи.

Сможет ли он двигаться? Одна рука лежала под ним, он попробовал пошевелить пальцами. Они слушались, но с трудом. Тыльную часть ладони саднило, и ему смутно вспомнилось, что кто-то из ганменов со всей силы наступил на кисть. Рука, должно быть, лежала на мягкой земле возле поилки, иначе ему переломали бы все кости.

Несмотря на затуманенное сознание, он пытался хоть что-нибудь придумать. В голове стучало, живот сводило от боли. Он еще немного поработал пальцами, а потом чуть-чуть приоткрыл глаза.

Он лежал рядом с краем тротуара и поэтому не мог видеть того, кто его караулил, хотя слышал скрип досок под его шагами и шуршание одежды. Затем Флинт вспомнил про револьвер за поясом. Они могли не заметить его под курткой. Он потихоньку добрался рукой до пояса и взялся за рукоятку.

Он не знал, сможет ли подняться, но попробовать наверняка стоило. В нем начинала разгораться ярость. Флинта нелегко было вывести из себя, но гнев его был страшен, потому что даже в эти минуты его не покидала холодная расчетливость и ясный ум. Они заплатят за все.

Он запомнил несколько лиц. Тех, что ему нужны. Что касается Болдуина, то для него найдется наказание получше. Для таких людей публичное поражение хуже смерти.

Флинт собирался с силами, когда на улицу въехала повозка. Он услышал звон подвесных цепей, стук колес по гравию. Затем лошади остановились.

— Что случилось с этим человеком? — раздался голос Нэнси Керриган. — Почему ему никто не поможет?

Охранник лениво ответил:

— Потому что он ослушался Порта Болдуина, мэм. Он еще легко отделался, могло быть хуже.

Флинт услышал, как скрипнули рессоры. Затем охранник сказал:

— Я бы на вашем месте этого не делал, мэм. Если вы до него дотронетесь, мне придется вмешаться.

— Теперь вы воюете с женщинами? — В ее голосе послышались холодные нотки. — Какие же вы храбрые!

— Для нас все равно. — Голос охранника звучал неуверенно. — Когда он очнется, мы повторим и будем продолжать, пока не подойдет поезд. Мы кинем то, что от него останется, в вагон — если что-нибудь останется вообще.

— Если вы тронете меня хоть пальцем, — резко сказала Нэнси, — вас повесят еще до захода солнца.

Зная, что охранник смотрит на Нэнси, Флинт быстро перекатился на колени, сжимая в руке револьвер.

Охранник тут же обернулся, выхватил оружие. Флинт выстрелил. Он стрелял, чтобы убить, но руки его дрожали, а в глазах плыло. Пуля попала охраннику в бедро, развернув его на месте и сорвав пустую кобуру.

Флинт вскочил на ноги, качаясь от головокружения, потом оперся о коновязь, чтобы не упасть.

На улицу выскочил еще один человек Болдуина, и Флинт выстрелил в него. Одна пуля разорвала в щепки доски под ногами человека, а вторая вонзилась в дверной косяк, когда он снова нырнул в дом.

Охранник поднимался с земли, и Флинт, пьяно качаясь, наотмашь ударил его револьвером. Охранник ничком рухнул в пыль. Второй револьвер Флинта торчал у него за поясом. Флинт переложил его в кобуру, потом поднял револьвер лежащего.

К нему подбежала Нэнси Керриган.

— О Боже! Вы ранены! Полезайте в повозку!

— Нет времени, — сказал Флинт.

Он на секунду прикрыл глаза от боли и помотал головой, как огромный медведь.

Улица опустела. Тем не менее все были здесь, те, кто избивал его.