|
Соленый называется floebergs, а пресный -- iceberg. Льдина, возле которой стояла "Галлия", как нарочно, была соленой, floebergs, а за пресной приходилось идти целую милю. Можно было, разумеется, получить воду из снега, но капитан пользовался любым предлогом для разминки, а потому велел ежедневно привозить лед. Для этого специально приспособили сани, прозвав их "водовозными". В сани запрягали десять собак, сопровождавших было четверо, все с винтовками. Собаки, томясь взаперти, радовались каждой возможности пробежаться, словно готовились к предстоящей нелегкой зимовке. Люди, со своей стороны, постепенно привыкали к четвероногим, учились управлять ими. Особенно трудно было справляться с санями на ненаезженной дороге; но мало-помалу шероховатости сгладились, и препятствий становилось все меньше. Пустые сани собаки легко тащили и мчались как бешеные, не то что груженные льдом, когда приходилось пускать в ход кнут, да еще и самим на подъемах впрягаться. У медведей, как известно, чутье острое, и они вскоре почуяли людей и собак, но держались на расстоянии. Потом, осмелев, стали приближаться. Этого только и ждали французы: они тотчас вступали с хищниками в бой и всякий раз побеждали. Тушу взваливали на сани и везли на корабль. Таким образом, запас свежего мяса, к великой радости собак, все время пополнялся. С хранением трофеев проблем не было: с медведя сдирали шкуру, тушу разрезали на части и привешивали к реям. Получалась своего рода кладовая прямо на воздухе. Ведь на морозе мясо не тухнет. Про Ужиука, казалось, забыли, и он время от времени ходил охотиться на тюленей. Выследит, стукнет своим гарпуном и возвращается с добычей. А чем тюлень хуже медведя? Шло время. Соблюдение режима, предписанного доктором, благотворно сказалось на здоровье экипажа -- все чувствовали себя отлично, не считая нескольких случаев обморожения, да и то легкого. Немцы не подавали никаких признаков жизни. Лишь при свете луны проступали порой очертания их корабля. Он находился на противоположной, южной, стороне льдины. Соперники, словно по молчаливому соглашению, поделили ледяное пространство, и это было лучшим способом избежать конфликтов и столкновений. Казалось, между ними не тысяча метров, а тысяча миль. Иногда, правда, они смотрели друг на друга в подзорные трубы. Обособленность эту усугубляла наступившая темнота. Нелишне заметить, что французам в общем жилось неплохо, если учесть окружающие условия. Одно их тревожило: непрекращающееся движение льдины. Плыла она к северу, но в любую минуту могла изменить направление. Вдобавок корабль постоянно ощущал толчки льдин, с дьявольским скрежетом сталкивавшихся друг с другом. К этому трудно было привыкнуть. И французов нет-нет да и охватывал страх за участь "Галлии". Ночью десятого ноября они думали, что наступил конец. |
