Баронесса . Возможно ли?

Граф . Я сам, сударь, был в Париже...

Князь . И, сударь, кто нынче не был в Париже. Тем хуже для тех, которые были в нем и осмеливаются делать такие параллели.

Г н Богатонов  (тихо Мирославскому) . Он совсем загонял графа.

Граф . Вы правы, князь! Как можно хвалить что нибудь русское, как можно хвалить народ, который, под предводительством своего государя, освободил от ига всю Европу,  которого каждый шаг был ознаменован победами; это было бы так натурально, и чем бы можно было тогда отличиться от обыкновенного человека?

Баронесса  (с насмешкою) . Очень жаль, сударь, что вы не сочиняете речей; вы имеете удивительные диспозиции быть хорошим оратором.

Граф . Не знаю, сударыня, похож ли я на оратора; но знаю только, что я не льстец, не люблю думать одно, а говорить другое, и для того скажу вам, что, по моему, человек, который не любит свое отечество – жалок, а тот, кто осмеливается поносить его, заслуживает общее презрение.

Князь  (с досадою) . Граф! я надеюсь...

Граф . Что я говорю не на ваш счет? Без сомнения! Вы, конечно, думаете то же, что я; не правда ли, князь?

Князь  (поет) . Ла, ла, ла!

Граф . О! я уверен, вы совсем не из числа тех жалких модников, у которых, кроме их фамилии, нет ничего русского.

Князь  (к баронессе) . A propos! я давно уже не слышал вас петь,  сударыня! Смею ли просить?

Баронесса . Я право, не могу. (К Лизе.)  Не угодно ли вам?

Г жа Богатонова . Да, да, пропой ка нам что нибудь, Лизонька; графу, верно, будет приятно тебя послушать.

Все встают; Богатонов подходит и говорит тихо с баронессою.

Граф . Два года назад я очень часто имел это удовольствие.

Г жа Богатонова . Послушайте ка теперь, граф, вы не узнаете!

Г н Богатонов  (тихо баронессе) . Я буду вас дожидаться. (Громко) . Ваше сиятельство! прошу покорно! Лизонька! покажи, куда идти графу.

Все уходят; Богатонов останавливает князя.

ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ

Г н Богатонов и князь.

Г н Богатонов . Послушай ка, мой милый, я сказал тихонько баронессе, что мне нужно с ней кой о чем поговорить.

Князь . Очень хорошо.

Г н Богатонов . Ведь надобно же мне сказать ей когда нибудь, что я влюблен в нее без памяти.

Князь . Так вы решились сегодня сделать вашу декларацию?

Г н Богатонов . Да, мой милый! Да вот что беда: не знаю, с чего начать.

Князь . Как будто это так трудно!

Г н Богатонов . Как ты думаешь: сперва примусь я вздыхать.

Князь . Однако ж как можно менее: женщины до вздохов не охотницы.

Г н Богатонов . Потом закину несколько обиняков; а там вдруг хлопнусь перед ней на колени.

Князь . На колени! Фи! кто нынче становится на колени! Вы испортите все дело.

Г н Богатонов . Неужели?

Князь . Баронесса тотчас догадается, что любовник ее принадлежит к прошедшему столетию.

Г н Богатонов . Хорошо, хорошо! А там скажу я ей, а там я ей скажу... что... я… что она... Вот тут то, мой милый, и запятая!

Князь . Потом вы признаетесь ей в любви своей.

Г н Богатонов . Да, да, потом признаюсь ей в любви моей, то есть скажу, что я люблю ее.

Князь . Какое мещанское выражение! «Я люблю вас!» – как это обыкновенно! Нынче, сударь, одни провинциалы и простой народ любят; а мы обожаем, боготворим!

Г н Богатонов . Право! Вот видишь ли, мой милый, все это для меня ничего, пустячки; вся сила в том, как начать, а там уж не бойсь, лицом в грязь не ударим.

Князь . Как начать? Ну, вот, например, представьте себе, что я баронесса; вы подходите к ней и начинаете говорить: «Как я рад, сударыня...»

Г н Богатонов . «Как я рад, сударыня.