– Если у них какие-то дела, почему он не подождал Фуджа у кабинета? – гневно выпалил Гарри. – Что ему понадобилось здесь?

– Наверно, хотел проникнуть в зал заседаний, – ответил мистер Уизли. Он был очень возбужден и все время озирался, будто опасаясь, что их могут подслушать. – Узнать, исключили тебя или нет. Дома надо мне не забыть оставить сообщение для Думбльдора, он обязательно должен знать, что Малфой опять встречался с Фуджем.

– А что у них с Фуджем вообще за дела?

– Денежные, я полагаю, – сердито сказал мистер Уизли. – Малфой годами раздает пожертвования… Завязывает знакомства с нужными людьми… А потом обращается к ним с просьбами… Например, приостановить проведение какого-то неугодного ему закона… Что и говорить, связи у Люциуса Малфоя ценные.

Приехал лифт, совершенно пустой, если не считать стайки сообщений, которые тут же принялись виться над головой мистера Уизли. Тот нажал кнопку «Атриум» и раздраженно от них отмахнулся.

– Мистер Уизли, – медленно начал Гарри, – если Фудж общается с Малфоем, с Упивающимися Смертью, к тому же наедине, откуда мы знаем, что он не под проклятием подвластия?

– Ты не единственный, кому пришла в голову эта мысль, Гарри, – пробормотал мистер Уизли. – Но Думбльдор считает, что сейчас Фудж действует по собственному разумению… что, как говорит Думбльдор, тоже не утешает. Не стоит нам здесь об этом.

Двери раскрылись, и они вышли в просторный и почти опустевший атриум. Охранник Эрик прятался за газетой. Они уже миновали фонтан, и тут Гарри вдруг вспомнил.

– Подождите… – остановил он мистера Уизли и, доставая на ходу кошель, направился назад, к фонтану.

Он заглянул в красивое лицо колдуна. Вблизи оно казалось безвольным и глупым. На губах ведьмы играла целлулоидная улыбка участницы конкурса красоты. Что же касается гоблина и кентавра, то, насколько знал их Гарри, они ни за что не стали бы с такой слюнявой слащавостью взирать даже на самых распрекрасных колдунов. Убедительным выглядело лишь подобострастное раболепие домового эльфа. Усмехнувшись при мысли о том, что сказала бы Гермиона, если б увидела эту статую, Гарри развязал тесемки и вытряс в фонтан не десять галлеонов, а все, что было.

– Я так и знал! – заорал Рон, кулаком рубя воздух. – Как всегда, пронесло!

– Куда бы они делись, – отозвалась Гермиона. Когда Гарри вошел в кухню, Гермиона была близка к обмороку, а теперь дрожащей рукой прикрывала глаза. – У них ничего против тебя не было, ничего.

– Зачем же смотреть на меня с таким облегчением, если вы и так были уверены, что пронесет? – улыбнулся Гарри.

Миссис Уизли вытерла лицо фартуком, а Фред, Джордж и Джинни исполняли дикарский танец, распевая:

– Пронесло, пронесло, пронесло…

– Тихо! Успокойтесь! – прикрикнул мистер Уизли, хотя и он тоже улыбался. – Кстати, Сириус, в министерстве мы встретили Люциуса Малфоя…

– Что?! – вскинулся Сириус.

– Пронесло, пронесло, пронесло…

– Хватит, вы, трое! Да-да, мы застали его с Фуджем на девятом этаже. Они разговаривали, а потом вместе отправились в кабинет Корнелиуса. Думбльдор должен об этом знать.

– Да, – согласился Сириус. – Мы ему передадим, не беспокойся.

– Вот и хорошо. А то мне надо бежать – в Бетнал-Грин меня ждет страдающий рвотой унитаз. Молли, я задержусь, надо подменить Бомс, но к ужину, скорее всего, будет Кингсли…

– Пронесло, пронесло, пронесло…

– Фред – Джордж – Джинни! Замолчите! – крикнула миссис Уизли; ее муж вышел из кухни.