Добби содрогнулся:

— Ой, нет, сэр, нет… Добби придётся сурово себя наказать за приход сюда, сэр. Добби вынужден будет защемить себе уши дверцей духовки. Если б они узнали, сэр…

— А они не заметят, что вы защемили уши?

— Добби в этом сомневается, сэр. Добби вечно себя наказывает за что-нибудь, сэр. Они ему не препятствуют, сэр. Иногда даже напоминают, что Добби нужно себя наказать…

— Но почему вы не уйдёте? Не сбежите?

— Домового эльфа надо отпустить на свободу, сэр. А эта семья никогда не отпустит Добби… Добби так и умрёт в yслужении, сэр…

— Да-а-а… — протянул Гарри. — А я-то жалуюсь, что мне здесь торчать четыре жалких недели. В сравнении с вашей семейкой Дурслеи — почти люди. А помочь вам можно? Я, например, могу?

Гарри мигом пожалел о своих словах. Добби разразился благодарными стенаниями.

— Пожалуйста, — в отчаянии зашептал Гарри, — пожалуйста, тише. Если Дурслеи услышат… если узнают, что вы здесь…

— Гарри Поттер спрашивает, не может ли он помочь Добби… Добби слышал о вашем величии, сэр, но о такой доброте Добби не подозревал…

Гарри, которому краска бросилась в лицо, сказал:

— Всё, что вы слышали о моём величии, — чушь на постном масле. Я даже не первый ученик, первая Гермиона, она…

Но он тут же осёкся, потому что вспоминать о Гермионе было тяжело.

— Гарри Поттер застенчив и скромен, — благоговейно произнёс Добби, восторженно пылая шарообразными глазами. — Гарри Поттер умалчивает о своей победе над Тем-Кто-Не-Должен-Быть-Помянут…

— Над Вольдемортом? — ляпнул Гарри.

Добби зажал ладошками свои уши-лопухи и простонал:

— Ах, не произносите имени, сэр! Не произносите имени!

— Простите, — поспешно извинился Гарри, — я знаю, многим не нравится. Вот мой друг Рон…

И снова осёкся — вспоминать о Роне тоже было тяжело.

Добби наклонился поближе к Гарри, светя глазищами.

— Добби слыхал, — хрипло заговорил он, — что всего несколько недель назад Гарри Поттер встретился с Чёрным Лордом… и вновь избежал гибели.

Гарри кивнул, и глаза Добби заблистали слезами.

— Ах, сэр, — выдохнул он, промокая лицо уголком своей засаленной наволочки. — Гарри Поттер доблестный и храбрый! Он смело встретил столько опасностей! Но Добби пришёл, чтобы защитить Гарри Поттера, предостеречь его, даже если потом придётся щемить уши дверцей духовки… Гарри Поттеру нельзя возвращаться в «Хогварц».

Наступила тишина, нарушаемая лишь раскатами голоса дяди Вернона и позвякиванием ножей и вилок внизу.

— Ч-что? — пролепетал Гарри. — Но мне нужно вернуться — семестр начинается первого сентября. Да я без этого не выживу! Вы не представляете, каково мне тут. Я здесь чужой! Я должен быть в вашем мире — в «Хогварце».

— Нет, нет, нет, — пропищал Добби и затряс головой так, что уши захлопали по щекам. — Гарри Поттер должен оставаться в безопасности. Он слишком велик, слишком благороден, нам нельзя его потерять. Если Гарри Поттер вернётся в «Хогварц», ему будет грозить смертельная опасность.

— Почему? — удивился Гарри.

— Заговор, Гарри Поттер. Заговор — в этом году в «Хогварце», школе колдовства и ведьминских искусств, произойдут ужаснейшие события, — прошептал Добби, внезапно задрожав всем телом. — Добби знает уже давно, сэр. Гарри Поттер не смеет подвергать себя риску. Он слишком важен для нас, сэр!

— Какие ещё ужаснейшие события? — сразу спросил Гарри. — Чей заговор?

Добби задушенно всхлипнул и с силой заколотил головой об стену.