Сорок человек, из них половина с оранжевыми татуировками, значит, телепатии не подвластны. Но зато другая половина подвластна. Я мигом беру их под контроль, незаметно для главаря. Мне приходится поднапрячься — одновременно контролировать двадцать человек сложновато, еще никогда не пробовал. Но всё бывает в первый раз.

Тем временем главарь, накинувший огненный доспех, бросает надменно:

— Я капитан шхуны «Дерзкий попугай»! Ты разозлил не тех людей, малец! — на пламенном забрале шлема расцветает красно-огненный оскал. — Моим «Крикунам» перепадет много денег за твою голову! Мы наймем лучших шлюх! Напьемся лучшего пива! Отведаем жратвы в лучшем кабаке! Поставим нашему «Попугаю» самые быстрые паруса! Да, парни⁈

— ДА! — единый утробный крик десятков глоток. Стоит признать, шкипер умеет зажигать своих болванов. Ну, не зря же он огневик. Впрочем, тому придавленному сейчас совсем не до пламенных мотивационных речей — тот продолжает из последних сил кричать, пытаясь отодвинуть валун с ноги.

— Ненавижу попугаев, — произношу я, одновременно бросая булыжник в голову придавленного и тем самым прекращая его страдания. Поверх моего тела нарастает каменный доспех.

«Огонь!» — мой ментальный приказ слышат только свои.

В ту же секунду гвардейцы выстреливают из громобоев. На «Крикунах» вспыхивает артефактная защита, выдерживая обстрел. Совсем небедные матросики, раз обзавелись безделушками. Впрочем, надолго их не хватит. Долгий массированный огонь перетрет любую защиту.

Вдобавок к Каменщику я «включаю» Егора-кровника и молниевика.

— Развлекайтесь, ребята, — мой приказ недвусмысленный. — Не бейте только тех, которые без татуировок.

— Ура! Гуляем! — загорается Егор.

— Шеф добрый! — смеется молниевик.

Три легионера осыпают матросов атаками. Летят кровавые шипы, сверкают молнии, грохочут камни. Получилась мощная триада.

— Каналья! — озадаченно ревет шкипер «Попугая». — Кто ты такой! Почему столько стихий! Ма-а-ать! — отпрыгивает он, едва не попав под прилет камней, но вовремя заслоняется двумя матросами, которых разбивает в лепешку. — Кальмарьи кишки! Стреляйте, придурки! Огонь по этому дьяволу!

«Крикуны» отвечают залпом стрел, но мои люди защищены еще лучше. Шутка ли — защитные артефакты из-под рук самого Гумалина Вынужденного Трезвенника. Поэтому очень скоро битва принимает формат рукопашки. Тут уже вовсю разгуливается Гереса с сыновьями. Чугунная сковородка воительницы разбивает матросские черепа как нечего делать. Сыновья сшибают морских волков, словно пушинки.

Но самый большой сюрприз «Крикунам» преподносят они сами же. Еще в начале столкновения я незаметно отвёл матросов без татуировок назад, и теперь мои марионетки нападают с тыла на меченых, толкая их прямиком под залп гвардейцев и легионеров.

— Мятеж! — орет шкипер, истолковав происходящее по-своему. — Портовые крысы, вы что творите! Якорь вам в глотку!

«Займись этим болтливым, — велю я Дубному. — Учти: Камень только для защиты. Бей огнем».

«Ну шеф!» — обиженно бубнит Каменщик, но послушно кастует Багровый выстрел. Ничего особенного, просто ускоренный фаербол.

Конечно, шкипер без труда выдерживает столь примитивную атаку. Другого сложно было ожидать, но пускай Дубный практикуется в бою с сильным противником. Как по-другому? Еще мой ротный говорил: «Без практики нельзя стать настоящим специалистом. Поэтому живо взяли саперные лопатки и выкопали мне выгребную яму. Из армии выйдите уже умельцами, хо-хо-хо».