— Мда, — лучший вор Заиписа задумывается. — Ну мне вообще по барабану. Просто я за тебя ручался, а если ты переведешься и Филин при этом не будет иметь претензий, то и лады. Так что ты это, дальше выслуживайся, а еще замену себе найди подходящую.

— Подожди… Замену? — вытаращивается Паленый.

— А как ты хотел? — фыркает Дасар. — Предлагаешь мне опять горбатиться и искать огневика-добровольца? Нет уж, давай сам, это у тебя контракт на обучение. Хочешь соскочить — ищи замену.

— Демоны тебя дери, Дасар! — вскрикивает Паленый. — Я ведь не могу надурить собрата-огневика и не выложить ему всей правды об этой безбашенной. А кто же в своем уме пойдет добровольно ее учить? Неужели мне и дальше мучаться с ней?

— Слушай, а ты попробуй найти бабу. Вдруг поможет.

— Не думаю. Я в Заиписе на год вперед находился по борделям…

— Я не про это, — Дасар сокрушенно качает головой. — Найди для графини Светланы репетитора не мужика а бабу. Огневичку. Может, с ней она и поладит?

— Мм, сеструху что ли попросить? — задумывается наемник. — Ладно, подумаю, Дасар. Вообще идея что надо.

— А то! Потому я и Дед! — с довольной лыбой вор оглаживает свою черную, без единого седого волоса бороду. — Всегда дам дельный совет.

— Да? А я думал, тебя так прозвали из-за того, что тебе нравятся дамы постарше.

— Кмх-кхмх, ну и поэтому тоже, мда. Всё, иди отсюда. Ночь на дворе давно уже.

* * *

Под Покровом Тьмы я заглядываю в лагерь Бурого племени. Сразу отыскивается источник перебранки. У разожженного костра под сенью высокого дерева здоровый лопоухий урсар с гневом швырнул на землю рогатого мальчугана. Мальчик, с усилием пытаясь подняться, корчится от боли. У маленького тавра ноги скованы тяжелыми кандалами с короткой цепью, которая лязгает при каждом его движении. Неудивительно, что малой уронил там какую-то флягу. Попробуй походи со связанными ногами.

Я не приемлю издевательства над детьми. Если способен ударить женщину или ребенка, то будь готов и сам получить.

Урсару не повезло, что у него на ухе висит антпсионическая сережка-бляха. Потому что эту бляху я срубаю вместе с ухом, бросив клинок Тьмы. Брызги крови разлетаются в разные стороны, и ухо падает на траву. Одноухий «медведь» уже не успевает ни закричать, ни принять боевую форму оборотня. Я взял здоровяка под контроль, и он застыл с опущенной нижней челюстью, парализованный моим волевым приказом.

— Рот закрой, громила. И завяжи что ли себе рану, — даю команду.

Пока урсар деловито рвет свой рукав на лоскуты и обвязывает голову, я подхожу к мальчику-тавру и протягиваю руку. Его глаза, полные страха и удивления, смотрят на меня снизу вверх.

— Помочь?

— Кто вы такой⁈ — ошалело произносит он, упав обратно на землю.

— Я твой конунг, между прочим, — усмехаюсь. — И скажу тебе, парень: похвально, что ты выказываешь почтение своему правителю, но для этого совсем необязательно валяться на земле. Давай, вставай.

Парниша принимает мою помощь, но продолжает недоверчиво поглядывать на меня.

— А ты точно конунг? — прищуривается он. — У тебя ведь даже нет рогов.

— Я просто шифруюсь, — отвечаю. — В разведке рога только мешают — за ветки цепляются, высовываются из-за кустов, неудобно, в общем. Но если тебе нужно убедиться, то пожалуйста, — призываю демонские атрибуты. — Вот, любуйся.