В дверь заглядывает одна из девушек, с беспокойством спрашивая:

— Аида, у вас всё в порядке? Твой клиент так кричал, будто ты его кастрировала…

Зомбированная Аида, не дрогнув, отвечает ровным голосом:

— Всё в порядке, Деметра.

Охранники, зашедшие вместе с нами, без лишних слов выталкивают сострадательную особу обратно в коридор и закрывают дверь.

Я занимаюсь Его Святейшеством. Из разума понтифика извлекаю схему всех коридоров и проходов подземелий Капитолийского холма. Особое внимание привлекает информация о существе, именуемом «Дочерью Богини», скрывающемся в самых глубоких залах храма Януса. Понтифик слышал лишь слухи о её существовании, но сам никогда не видел её. По рассказам тех, кому был предоставлен доступ, это самое прекрасное создание из всех, кого можно себе представить. Судя по описаниям, вероятно, речь идёт об альве.

Меня охватывает легко возбуждение. Мои перепончатые пальцы! Неужели я наконец нашёл следы родственников Лакомки? Мы столько времени обрывали цепочку зацепок одну за другой, искали во всех, казалось бы, неподходящих местах, а она оказалась вот здесь — в самом сердце храма Рима, где даже не думали искать сначала.

В голове начинают складываться варианты, как можно проникнуть в Капитолий незаметно. В такие места не заходят без хотя бы легкой подготовки. Придётся разработать план, учесть все детали и запастись немножко терпения. Что ж, еще день подождать не проблема.

В завершение я стираю у понтифика воспоминания о нашем визите. Пусть даже тени моего присутствия здесь не останется. Но просто убрать следы — скучно. Я оставляю в его памяти сюрприз — тщательно спрятанный «триггер», который сработает в нужный момент.

* * *

Капитолийский холм, Рим

На следующий день понтифик Аврал, с трудом сдерживая гримасу боли, сидит напротив Юпитерского, который раздражённо листает газету.

— Дерьмо Юпитера! Да что это за гадство!

Каждое движение отдаётся неприятными ощущениями, но Аврал старается не подавать виду. Юпитерский рычит. На первых полосах газеты — язвительные статьи, где аристократы открыто критикуют жреческую политику Юпитерского. Инцидент с пинком статуи стал тем самым спусковым крючком, и теперь недовольство в высших кругах звучит всё громче.

Юпитерский, охваченный яростью, швыряет газету на стол и говорит с раздражением:

— Имперские сановники уже не стесняются своих слов и готовы перейти к открытым призывам. Цезарь объявил мне настоящую информационную войну, и дела принимают опасный оборот. Нужно срочно что-то предпринять, пока ситуация окончательно не вышла из-под контроля.

— Ваше Преосвященство, можно я встану? — сипло спрашивает Аврал, но Юпитерский, не слушая его, резко заявляет:

— Нам нужно поймать этого телепата и сделать его Аватаром. Чем быстрее, тем лучше! —

Аврал, всё же чуть привстав, предлагает:

— Может, стоит дождаться завершения конфликта графа с Луцием? Они ослабят друг друга.

Юпитерский сердито поворачивается к Авралу, его взгляд полон неприязни.

— Ты кретин⁈ Луций может убить его! — отрезает он — И тогда как мы получим Аватара⁈ Пошел вон отсюда! От твоих советов тошно!

Аврал с облегчением на лице поднимается и молча покидает кабинет. Прихватив из своих покоев сумку, понтифик направляется в подземелье под храмом Януса. Здесь, за крепкой решёткой, бродят трёхглавые псы оранжевого уровня — опасные создания, которых Юпитерскому подарили неизвестные покровители.

Псарь, заметив Аврала, удивлённо поднимает голову; понтифик редко посещает это мрачное и зловещее место.

— Что-то случилось, господин? — спрашивает он с интересом.