Рюса тут же оживляется, его глаза блеснули азартом. Он коротко кивает и, не теряя ни секунды, бросается в казарму поднимать своих.

Я обращаюсь к ближайшим часовым гвардейцам:

— Подготовьте один из «Буранов», тот, что у Мерзлотника.

И, после короткой паузы, добавляю:

— Кстати, самого Мерзлотника тоже поднимите. Пусть не дрыхнет, у нас тут дело.

Гвардейцы быстро расходятся выполнять приказ. Во двор выходит Лакомка, как всегда, безупречная, несмотря на ранний час. Даже беременность не добавляет ей усталости на вид, хотя я знаю — заморочек у неё хватает. В руках альва несёт кружку кофе, который с лёгкой улыбкой протягивает мне.

— Я уже в курсе, мелиндо, — произносит она, присев на скамейку неподалёку. — Как думаешь, кто мог устроить нападение на транспортный портал?

Я делаю глоток горячего кофе и пожимаю плечами:

— Да кто угодно. Хоть Семибоярщина. Им всё не имётся с моими родовыми угодьями. Даже ловушку с Буревестником придумали, лишь бы не отдавать мое по праву.

Альва удивленно поднимает брови, когда ее взгляд переключается на Ломтика, который весело тявкает, паря в воздухе. Он машет лапами с бешеным энтузиазмом, крутясь вокруг головы Лакомки. Она замечает артефактный двигатель.

— Гумалин сделал?

— Нет, это подарок, — поясняю. — Оставили неизвестные диверсанты.

Лакомка замечает:

— Вряд ли у Семиборящины есть артефакты такого уровня.

— Ага, — киваю я, — возможно, кто-то им помог. Может, из окружения Багрового Властелина. По словам лорда Ратхархара, там интриг хватает. Вполне вероятно, что кому-то не нравится, что Властелин решил направить ко мне послов.

Лакомка с улыбкой гладит Ломтика. Я снова пожимаю плечами:

— Короче, вариантов много.

Допив кофе, направляюсь к крытому бассейну. Еще одна ранняя пташка Светка в купальнике развалилась на шезлонге, явно наслаждаясь утренним спокойствием.

— Даня, искупнемся вместе? — предлагает блондинка, поправляя тонкие бретельки купальника.

— А что, Кострица тебя сегодня не гоняет? — спрашиваю, останавливаясь у края бассейна.

Светка лениво поворачивает голову, зевает и отвечает:

— А её ещё нет.

— Да? Ледзора тоже, — удивляюсь. — Хотя у них все равно выходной.

Светка лишь пожимает плечами, а я хмыкаю:

— Ладно, хватит прохлаждаться. Иди переодевайся. Поедешь со мной вместо Ледзора. Поохотимся на кое-кого.

— О! Тут я всегда за!

* * *

Лес возле Невинска

Рассвет пробивается сквозь ветви деревьев, заливая лес мягким золотистым светом. Лучи бьют в лицо Кострицы, вынуждая её зажмуриться и недовольно поморщиться. Она просыпается и медленно приходит в себя, осознавая, что лежит в санях. Полностью голая, прикрытая лишь медвежьей шкурой.

Вокруг — лес, пропитанный ароматом хвои и влажной земли. Воздух холодный, бодрящий, но ей странным образом совсем не зябко. Словно невидимая магия мороза защищает её от холода.

Кострица поворачивает голову, и её взгляд натыкается на Ледзора, который лежит рядом. Его бороду разрезает широкая, самодовольная лыба.

— Здравствуй, Снегурка.

Кострица вскидывается так резко, что шкура едва не соскальзывает. Она судорожно натягивает её повыше, взгляд мечется между ним и окружающим лесом, а голос срывается на отчаянный вопль:

— Мать твою!!! Как это вообще могло случиться?!!! Не-е-е-ет!!! Я не могла!!!

В ответ раздаётся громогласное:

— Хо-хо-хо-хо-хо!

* * *

Мы летим на «Буране», и атмосфера внутри кабины далека от идиллической. Мерзлотник, сидящий за рулем, бурчит себе под нос, явно недовольный тем, что его подняли ни свет ни заря.