Лакомка выбирает кобылу соловой масти — жёлто‑золотистую, будто поджаренный сахар.

— Ты будешь моей Золоткой, — мягко говорит альва, гладя кобылку по шее.

Прыг — и альва уже на спине Золотки. Та даже ухом не повела. Природная магия альвов делает их почти невесомыми — они и по снегу ходят, не оставляя следов. Так что их лошадям очень даже повезло.

Вон даже Белогривый с завистью посмотрел на Золотку.

— Ну‑ну, хорош завидовать девочке, — по мыслеречи укоряю могучего жеребца. — Ты вон какой здоровяк, ничего, не переломишься от моего веса. Я не тонну вешу.

— Рарара, — ворчит Белогривый.

Но вдруг что‑то меняется. Лакомка замирает в движении, глаза округляются.

— Мелиндо, в саду чужие. Трое.

— Где? — напрягаюсь, уже бросая в лес ментальный щуп.

— Западная часть Молодильного сада. Пробрались глубоко.

Я уже нащупал гостей щупами. Да, трое, все дроу. Видимо, заварушка с многорукими — это и правда задумана как отвлекающий манёвр. Узнаю тактику Гагера.

Быстрый взгляд на войска многоруких: с севера тянется кавалерия Рыжих Бродяг, с востока формируются ряды Жёлтых Рук. Ещё не началось. У нас есть немного времени.

Подключаю своих командиров к ментальной линии:

— Дасар, Дибурд — командование на вас. Контролируйте табун, и пусть один из вас запустит лёгкую тренировку кавалерии. Схемы уже вшиты.

— Принято, — рявкает Дасар.

Поворачиваюсь к Лакомке:

— Пойдемте, моя королева, взглянем на гостей. Мне нужно понять, кто именно сунулся, прежде чем решить, что с ними делать.

— Конечно, мелиндо! — Она кивает, и мы, едва оторвав копыта от земли, ныряем в тень деревьев.

Мы с Лакомкой идём по троллиной тропе — она достаточно широкая, чтобы два всадника шли бок о бок. Тролли весь лес такими широкими тропами испещрили, так что и патрули можно делать конные, что очень упрощает работу контроля над Садом. Потому табун спринтов очень мне пригодится — в первую очередь для дозоров. А кормить их мы придумаем чем‑нибудь вместо кустов, да тем же овсом хоть бы, но с магическими добавками, конечно, чтобы спринты оставались такими же мощными и быстрыми.

Я раскидываю ментальные щупы во все стороны: больше незваных гостей не видно, только те трое лазутчиков. Всего одна группа, значит. С одной стороны — так меньше вероятность у них попасться. Но и одна ошибка — и вся операция по диверсии провалится.

— Уже почти пришли, — сообщаю Лакомке по мыслеречи. — Подойдём незаметно.

Сворачиваем к западной части на полянку. Вид открывается сразу: сначала лошадь, затем леди Гюрза в кожаном костюме наездницы, подчёркивающем высокий бюст, а рядом двое огневиков в доспехах. Один поставил у дерева канистру, и у меня в голове сразу вспыхивает предупреждение. Канистра‑то не с бензином, а с магическим высокоэнергетическим зельем.

Гюрза о чём‑то яростно разговаривает с огневиками, размахивая руками. Слышен мат и ругань! Ох, леди разошлась!

Конечно, из‑за телепатки Гюрзы нам подойти незаметно не получается. Леди сразу оборачивается, засекла наши сознания.

— Кто здесь⁈

— Леди Гюрза? — говорю, выходя из‑за дерева. — Что вы здесь делаете?

Она даже не делает вид, что удивлена. Вместо ответа — жест головой в нашу сторону и истошный крик:

— Король Данила! Это поджигатели! Их нужно убить!

Мм?.. Я даже не успеваю среагировать, как она бросает пси‑копьё в одного из огневиков.