— В курсе, госпожа, — грустно кивает дворянин. — Ведь уже не раз видели неудачные попытки, к сожалению. А о Гене позаботимся. Простите, пожалуйста, за мою оплошность. Не проследил я за ним, а он, оказывается, за забор бегает, людей ест, — грустный вздох. — Виноват перед погибшими. Придется их родственникам компенсацию платить.

— Главное, разместите Гену так, чтобы больше этого не повторилась, — строго говорит Настя, и Мастер песка виновато кланяется ей.

— Обязательно. Больше я так не оплошаю, — обещает он.

За Геной приходят гвардейцы с носилками. А мы с Настей вскоре уезжаем дальше. Барышня уже не гонит, наоборот, сосредоточенно водит свою красную молнию, иногда странно посматривает на меня. Я же со скукой изучаю осенние пейзажи.

— Даня, а ты точно простолюдин? — вдруг огорошивает вопросом девушка.

Я смеюсь.

— А что, во мне просвечивает аристократическая порода? — улыбаюсь.

— Если честно, то да, — почему-то она смущается. — У тебя длинные пальцы на руках и лицо с волевым подбородком. Ты очень похож на аристократа. — Ого, вот так комплимент! Приятно-приятно. — Но меня больше смутило твое поведение. Ты легко согласился на разговор на «ты», ведешь себя непринужденно не только со мной, но и с отцом и Еремеем. Поэтому я и задалась вопросом.

— Твои сомнения ошибочны, хоть и приятны мне, — подмигиваю я. — Я самый что ни есть чистокровный простолюдин. Возможно, правда, бастард, но сомневаюсь.

— А еще среди простолюдинов очень мало сильных телепатов, — Настя добавляет аргумент в пользу своей интересной версии.

— Их в принципе мало, — отмахиваюсь я.

— А среди простолюдинов особенно, — настаивает на своем барышня и как довод приводит. — Мне лет больше, чем тебе, Даня. Я уж знаю.

— Ну хорошо, уговорила, — беззаботно соглашаюсь, хотя Настя и забавная, когда злится. — Я — бастард, может, даже царских кровей, — улыбаюсь.

Девушка фыркает и устремляет взгляд на дорогу. Она круто петляет между выросшими холмами, и здесь необходима полная сосредоточенность водителя, а то еще слетим на повороте.

— Далеко наша следующая остановка? — спрашиваю.

— Нет, мы едем к моему дяде и брату мамы Кожевникову Егору Дмитриевичу. Это он вместе с Геной защищал маму и маленькую меня. Поэтому вторая половина сознания мамы заточена в дяде.

Дядя, значит…Ну да, логично, а для чего еще нужны родственники? Чтобы можно было использовать его мозг для временного хранения своей личности.

Через два часа холмы утекают в сторону, по пологой равнине мы доезжаем до еще одной усадьбы. Подъезжаем к воротам. Настя, потянувшись над дверью, нажимает кнопку домофона.

— Кто вы и с какой целью едете на территорию рода Кожевниковых?

— Анастасия Горнорудова, — коротко говорит Настя, ограничившись именем.

Кожевниковых должны были предупредить, что знатная родственница скоро приедет.

Но, видимо, охране не доложили о нашем скором приезде. Только спустя двадцать минут ворота распахиваются, и мы въезжаем за стены усадьбы.