Тут в руке парня вспыхивает файербол. Оп-па. Вот так номер.

— Горнорудовы твари! — заявляет он. — Обманщики!

— Отлично, — не спорю. — А я-то тут причем?

— Ты — Горнорудов! — тычут в меня пальцем.

— Неа, — качаю головой. — Тебя, может, подкосило от выпитого. Но ты ошибся.

— Врешь! Сгори, говнюк! — и пьянчуга швыряет в меня огнешар.

Глава 9

Полный Жартсерк

Увернуться мне ничего не стоит. Даже без магии. Пьяный увалень швырнул файербол как попало. Удивительно только как не запустил в своих собутыльников.

За моей спиной вспыхивает фигурный куст. Огонь вычерчивает из тьмы шатающиеся фигуры.

— Думаешь, Горнорудовым всё позволено! — орет пьяный огневик, и в его руке вспыхивает пламенная кривая палка, видимо, стрела. Но больше похоже на кочергу. — Думаешь, Кожевниковы — ваши рабы! Надули нас с рудником, и теперь можно ноги о нас вытирать⁈

— Я не Горнорудов, дебил, — рычу я, напрягшись.

— Ты — прихвостень Настьки! — он размахивается «огнепалкой». — Из их своры! Давите его!

Ко мне со спины подкрадывается один из собутыльников. Я просто двигаю локтем назад и вверх, хлюпает разбившийся нос, и парень с чавкающим звуком падает на спину.

Тут же пригибаюсь, пропуская над головой стрелу. Загорается опавшая листва. В отсветах пламени лица напавших пьяниц выглядят опухшими и тупыми, как у неандертальцев.

Да уж. Пора заканчивать эту клоунаду. Не хотел я применять телепатию против дворян лишний раз. Да что же делать? Не руками же бить эту кучу «синяков». Все костяшки о них сотру.

— Прекрати, — гаркаю, и Кожевников-младший опускает снова нагревшуюся было руку. Его и без того туманные глаза окончательно стекленеют, и этот мудак застывает статуей. Сам виноват. Ума совсем нет — без щитов кидаться на телепата.

— Он одурманил Толю! — пьяно взвизгивают собутыльники.

Парочка бросается на меня. Я не выдерживаю и бью кулаком одному в рожу, другого мощным фронт-киком в грудь отправляю в кусты. Остальная банда застывает, вжав головы в плечи.

— Всех переломаю, — рычу. — Только суньтесь.

По моему приказу Толик не двигается, стоит смирно, руки по швам, грудь колесом. В такой позе его и застают выбежавшие из дома Егор с Настей.

— Даня⁈ — хлопает глазками барышня, подбегая ко мне.

— Что здесь происходит⁈ Что за безобразие⁈ — басом возмущается Кожевников-старший, быстрым жестом руки потушив пожар. — Толя, расскажи!

Я отпускаю наследника из-под ментальных щупов, и он вертит головой приходя в себя. Замечает главу, хрипит с бодуна:

— Батя…бать…отец… Телепат этой сук…этой Горнорудовой напал на нас ни с того ни с сего…

Егор сжимает кулаки и яростно смотрит на меня:

— Значит, вот так вы благодарите за гостеприимство?

— Да, ба…отец, эта Горнорудова совсем не держит своего пса на поводке, — со страхом и яростью Толик смотрит на меня.