Однако Лорен и не предполагала, какое потрясение испытает, увидев, насколько жизнь сестры отличалась от ее собственной, насколько она лучше и счастливее. Сначала она невольно почувствовала укол ревности. Сейчас, слушая рассказ Уитни, Лорен поймала себя на мысли, что хотела бы оказаться тем самым подмененным ребенком. И пришла в замешательство от такого желания.

До приезда сюда она была измучена невзгодами и обозлена на весь мир; мир казался ей черно-белым. Отношения с Амелией ее изменили. Теперь Лорен стала различать оттенки серого…

Она очень хотела, чтобы Уитни поплатилась за свой поступок. Даже разбросала по квартире подсказки, чтобы, когда они с сестрой скроются, Уитни нашла их и поняла, почему Амелия ее покинула. Чтобы Уитни страдала. Мучилась. Возможно, даже пришла в отчаяние, не выдержала и наконец созналась в том, что совершила.

Слушая рассказ Уитни, Лорен начала сомневаться, правильно ли она поступила.

Глава 39

Я привезла тебя домой, и настали трудные месяцы. Не потому, что я не любила тебя. Любила. Очень любила. И все же я не подозревала, как сильно буду тосковать по собственному ребенку, которого потеряла. Как буду горевать. Глупо думать, что один человек может заменить другого.

Пожалуйста, не пойми меня неправильно: я не жалею о том, что сделала. И тоска от потери не уменьшила мою любовь к тебе. Просто все произошло слишком стремительно, рана в душе была совсем свежая, и скорбь еще не успела утихнуть.

Сперва Дэн считал, что у меня послеродовая депрессия. Затем поговорил со своим отцом и начал подозревать, что дело не только в этом. Видимо, моя депрессия не слишком походила на послеродовую. Она была гораздо сильнее.

Я не могла рассказать Дэну, что со мной, поэтому он сделал собственные выводы.

Вскоре стало известно, что на следующий же день после нашего обмена детьми Милли умерла. От передозировки кодеина. Много лет назад точно так же чуть не умерла и я.

Весть принесли мои родители. Вывалили на меня целый клубок мерзких слухов, которые распространяла мать Милли.

После вскрытия, когда в ее организме нашли наркотики, врачи решили, что она покончила с собой после того, как ее ребенок умер от СВДС. Одна из медсестер слышала разговор Милли с Митчем и отметила, что он вел себя очень грубо. Кроме того, на руках Милли она заметила синяки. Из медицинской карты врачи узнали, что в прошлом Милли страдала от опиоидной зависимости.

Пытаясь разобраться, почему же Милли покончила с собой, я вспомнила фразу, которой раньше не придала значения.

В нашем последнем разговоре, когда Милли просила меня поменяться детьми, она сказала: «Митч никогда не оставит меня в покое. До самой смерти».

И я наконец поняла. Она все спланировала заранее. Вот почему не задумываясь предложила обмен – знала, что скоро ее уже не будет в живых. Как бы мне хотелось думать, что, уступив Милли, я помогла ей обрести свободу!

Однако чем больше я размышляла, тем хуже мне было на душе. Что, если бы я не согласилась? Может, тогда Милли не пошла бы на самоубийство? И в конце концов смогла бы порвать с Митчем? Теперь уже не узнаешь… Эта мысль по сей день не дает мне покоя.

После известия о смерти Милли я еще глубже погрузилась в депрессию. Я горевала не только по своему ребенку, но и по лучшей подруге.

Отношения с твоим отцом накалились до предела примерно через полгода, когда твои глаза изменили цвет. Ты ведь знаешь, у нас с папой голубые глаза. А у тебя карие.

Он пришел в ярость, хотя я пыталась объяснить, что это ничего не значит. Даже показывала ему научные труды, где развенчивался миф о цвете глаз, в который он верил.

Наши отношения дали трещину. Я слишком много лгала. Слишком многое скрывала.