|
Трибуны бесновались от восторга. Оба бойца показали себя отлично, но если от графа этого ожидали, то внезапный ход Троя, пусть и не совсем правильный с точки зрения классических канонов, но вполне честный и к тому же удачный, вызвал бурю эмоций. Вдобавок ко всему Трой показал себя благородным, когда не стал сразу же разворачиваться и налетать на пытающегося удержать равновесие графа, а дал ему время.
- Что ж, молодой человек, могу вас поздравить, - небрежно бросил граф Шоггир, - неожиданный ход! - Прошу простить, граф, но в прямом столкновении у меня не было никаких шансов против вас, - учтиво поклонился ему с седла Трой. Граф усмехнулся: - Ну, не думаю, что они у вас сейчас появились. К делу, сударь, обнажайте меч. Трой вновь учтиво поклонился и потянул из ножен Серебряный лист… Последними к дверям подошли три лорда, одним из которых был герцог Эгмонтер. Двое его попутчиков только окинули Троя любопытными взглядами и, несколько покровительственно кивнув, проследовали внутрь, а сам герцог задержался. - Я вижу, вы не захотели воспользоваться моим советом, молодой человек. Скулы Троя слегка покраснели, но он упрямо вскинул голову. - Не сердитесь, - примирительно улыбнулся герцог, - я совершенно не в обиде на вас. Более того, я буду в меру своих сил и возможностей убеждать остальных предоставить вам максимально возможное увеличения «майоратного срока». И, судя по тому, что я слышал от других, у вас есть вполне реальные шансы его удвоить… - С этими словами герцог обнадеживающе улыбнулся и прошел в двери, которые сразу же за его спиной затворились. Трой поежился, а затем ему в голову пришла какая-то мысль, отчего он удивленно воззрился на гнома. Тот понимающе кивнул: - Нет, император входит через другие двери, с той стороны зала - прямо напротив этих. Да и не торопись. Твой вопрос пойдет одним из последних. Сначала они полаются друг с другом, потом выслушают, что им скажет император, затем опять полаются и только потом перейдут к межевым спорам. И вот как раз этот вопрос начнется с тебя. Так что после того, как тебя утвердят, придется еще час или больше мозолить задницу в своем новеньком баронском кресле и слушать, как эти придурки спорят, кто кому какой лужок, рощицу или деревеньку должен передать, потому что так-де будет по справедливости, а то, как оно было до сего дня, есть злой умысел и против богов. Трой поежился: - Ничего себе, а я думал… - Что? Что благородные господа сидят и думают о возвышенном, решают судьбы империи и мира? - Гном хмыкнул. - Ну… иногда и так бывает, но по большей части… благородное сословие не столько властители, сколько слуги. Слуги своих собственных крестьян и ремесленников. Ты думаешь, откуда герцоги и графы назубок знают, какой лесок или лужок стоит оттяпать у соседа, - да старосты им все уши прожужжали. Неудобно, мол, скотинку гонять в обход за лесок, а вон тот лужок ой как пригодился бы, или из-за того, что вон тот мосток соседу принадлежит - совсем никакого у купца прибытку от непомерных пошлин. Вот и лаются благородные господа друг с другом по наущению старост и старшин… - Гном многозначительно замолчал, не продолжив фразу. Но Трой понял, что тот хотел сказать. Что и ты, мол, сам лезешь в подобную кабалу… - И откуда ты все знаешь? Гном не стал отвечать на этот явно риторический вопрос и отвернулся. Некоторое время они молча стояли, смотря в разные стороны, а затем двери палаты внезапно распахнулись, и на пороге появился герольд. - Хм, - изумленно вымолвил гном, - ты смотри, быстро они… я думал, что нам еще здесь торчать не менее двух часов. |
