– На Галапагосы? – удивленно переспросил я.

– Это частная школа.

– Извини, продолжай.

– Ну… у нас был уговор: если у нее будут хорошие отметки – она поедет, но она ненавидит математику, поэтому по математике отметка вышла так себе, и я ей сказала, что она остается дома.

– А ты строгая, – сказал я с одобрительной улыбкой. Я хорошо помнил, как мне попадало в детстве в похожих ситуациях. – И как Шивон отреагировала на запрет?

– Она позвонила мне из школы по мобильнику и сказала, что сегодня последний день записывают желающих поехать. Я повторила: она не едет. Крикнув «Я тебя ненавижу!», она отключила телефон и не пришла из школы домой. Оставила на автоответчике сообщение, что уходит из дома и садится в автобус на вокзале Пенн. Я разозлилась, послала всех, кто на меня работает, – десятки людей – на автовокзал, вызвала полицию, позвонила в компанию «Грейхаунд», но Шивон даже не появлялась на вокзале. Целый день она провела в парке Вашингтон‑сквер, играя в шахматы с тамошними ненормальными. Потом пошла в какое‑то кафе, оттуда позвонила своей подруге Сью и сообщила, что сбежала из дома. Сью сказала, что я схожу с ума от горя и лучше бы ей вернуться домой.

– И Шивон вернулась?

– Да, около десяти часов.

– А в этот раз она звонила Сью? Или кому‑нибудь еще?

– Нет, в тот день она никому не звонила. В полиции мне сказали, что, согласно данным «Веризона», это очень странно.

– А обычно сколько раз она звонит?

– Примерно раз десять в день.

– Хм…

– Тебя что‑то настораживает?

– Не знаю пока, – осторожно ответил я, хотя отсутствие телефонных звонков меня пугало. Получалось, что исчезновение Шивон – тщательно продуманная операция. Конечно, тот мальчишка мог посоветовать ей никому не звонить. Возможно, он хотел куда‑нибудь заманить Шивон и изнасиловать, а потом узнал, кто она такая, и запаниковал. Убил ее и накатал ту записку в надежде сбить полицию со следа. Но более вероятно, что он был подсадной уткой похитителей.

Я взял с письменного стола блокнот и ручку:

– А теперь – подробности.

– Например?

– Для начала все, что помнишь об этом мальчишке. Опиши его.

– Да не помню я ничего особенного. Подросток. Рыжий, кажется. Худой.

– Особые приметы, татуировки?

– Не разглядела. Он подошел к нашему столику взять солонку. Стоял у меня за спиной, а Шивон глядела на него во все глаза. Вот только…

– Что?

– Мне кажется, я почувствовала какой‑то запах, – сказала она небрежно.

– Какой?

– Боже, да не знаю я! Лосьон после бритья, травка, средство от прыщей…

– Травка?

– Майкл, я не уверена!

– Когда это произошло?

– В пятницу утром. Мы пошли в «Молт шоп»: там на завтрак дают очень вкусные блинчики. Днем раньше она ходила туда пить коктейль, а в пятницу сказала мне, что встретила мальчика, который ей понравился.

– Значит, она видела его раньше?

– Майкл, я была так занята! Может, видела, может, нет.

– Так, понятно. Но в пятницу он был в кафе…

– Да.

– Он там работает?

– Нет.

– Что же он делал? Слонялся по кафе?

– Пил молочный коктейль.

– Как он был одет?

– Честно, не помню! – ответила она.

– Бриджит, вспоминай! – продолжал настаивать я.