– Гасти, кто похитил Шивон? Где она?

– Не знаю.

– Я могу тебя убить, Гасти, прямо сейчас. Мне по барабану, что произойдет со мной или с тобой. Скажешь, где находится Шивон, – будешь жить, если нет – я через две секунды пристрелю тебя, понял? – сказал я негромко, пристально глядя в его расширившиеся зрачки и пытаясь внушить, что я самый опасный ублюдок на всем белом свете.

До Гасти кое‑что дошло, и все же он по‑прежнему боялся их, а не меня.

– Гасти, я знаю, что ты убил Барри на борту «Рыжей копны». Знаю, что ты работаешь на похитителей. Скажи мне, где она? – дожимал его я.

Псы начали рвать друг друга в клочья.

Пот. Вонь. Кричащий букмекер. Я продолжаю настаивать. Гасти дрожит.

А затем меня накрывает волной усталости. Усталость от напряжения последних суток. От этого отвратительного притона. От людей наподобие Гасти. От нового Белфаста с почищенным фасадом, за которым остались те же грязь и смрад. Не одно поколение разномастных уродов должно умереть, чтобы начались настоящие перемены. Почему бы не начать с Гасти?

– Ну что ж, парень, молись… – Я решил убить его, просто чтобы посмотреть, что из этого выйдет.

К счастью, то ли прочитав мои мысли, то ли догадавшись по выражению моего лица о том, что я не шучу, он начал умолять о пощаде:

– Пожалуйста, не надо! Я не знаю, от кого ты получил сведения, но я действительно ничего не знаю о пропавшей девочке, – выпаливает он.

Я решил помочь ему вспомнить правду отсчетом секунд его заканчивающейся жизни:

– Это старый трюк, Гасти, но действенный: даю тебе пять секунд, а затем стреляю в живот. Раз…

Гасти трус. Чтобы ходить на собачьи бои, особой храбрости не нужно.

– Хорошо, хорошо, черт побери! Не убивай меня, я тебе все расскажу. Ради бога. Только не убивай, у меня жена недавно родила!

– Ну не ты же! Даже если она родила чертова Мессию, это меня не остановит. Говори!

– Хорошо, хорошо. Расскажу все, что знаю, хотя знаю немного…

Чтобы подбодрить его, я убираю револьвер, но держу руку так близко к его животу, как будто это задница Джей Ло.

Прошло, наверное, много времени, потому что на арене рвут друг друга уже другие псы. Мне показалось, что мы начинаем привлекать ненужное внимание, стоя как вкопанные и перешептываясь.

– Давай, давай, парень! – выкрикнул я, когда один из псов цапнул другого за голову.

– Подбодри бойцов! – шепнул я Гасти.

– Убей засранца! – заорал он.

– Так, Гасти, теперь говори. Выскажи что наболело. Я – как популяризатор эвтаназии доктор Кеворкян: никого не оставляю в живых.

– О‑ох… Да, я помог убить этих парней. Такая мерзость! Но я рук не запачкал, клянусь. Это сделал парень из графства Даун. Из Бангора, кажется. Я его не знаю. Он работает на бандитов не из местных. Я не убивал!

– Не верю ни одному твоему слову. Как зовут твоего напарника, на кого он работает?

– Не знаю я, на кого он работает. Сам я не участвовал в убийстве… Зуб даю!

– Имя?

– Слайдер Макферрин.

– Адрес?

На лбу Гасти выступил пот, глаза бегали по сторонам.

– Не знаю. Он из Бангора. Клянусь, я не знал, что это связано с дочерью Бриджит Каллагэн.

– На «Рыжей копне» не было девочки?

– Черт побери, нет! Я бы предупредил Шеймаса, если б знал, насколько все серьезно. – На бледном лице Гасти появилась фальшивая улыбка.

– Что именно Слайдер сказал тебе?

– Во‑первых, Слайдер слышал про меня, что я могу достать оружие.