-  Ни фига себе, вот это сексодром! - невольно воскликнул я.

    Староста слов не понял, но смысл уловил.

    -  Лепота! - восхищенно сказал он, осматривая помещение. - Царские чертоги!

    Я вошел внутрь. На «царские чертоги» спальня, конечно, не тянула, а вот на комнату эротомана-извращенца смахивала значительно больше. Меченый явно был неординарным бабником. Кровать была не меньше, чем два на три метра, и явно рассчитана на групповой секс.

    Кроме того, все стены были завешены кандалами, плетками, веригами, черными рясами вперемежку с яркими тряпками и предметами непонятного назначения. К красном углу, вместо икон, помещалось чучело козлиной головы с выкрашенной в красный цвет бородой, а под ним - перевернутое вверх ногами деревянное распятие.

    Повеяло чем-то давно знакомым. Было похоже, что я опять оказался в нужном месте в нужное время…

    -  А что это за женщины были заперты в доме? - спросил я.

    -  Эти-то, - пренебрежительно махнул рукой староста, - так, бояриновы соски.

    -  К-кто? - ошалело переспросил я.

    -  Девки бояриновы.

    -  Нет, ты их как-то по-другому назвал.

    -  Кого?

    -  Да женщин этих!

    -  Никак не называл, - удивился староста.

    -  Сосками ты их называл?

    -  Называл.

    -  А что такое соски?

    -  Бог его знает. Как боярин говорил, так и мы за ним следом.

    -  Ты велел боярина в дом перенести и раздеть?

    -  Велел.

    -  Перенесли его?

    -  Почем мне знать, может, перенесли, а может и нет.

    -  Иди, проверь и доложишь! И смотри у меня, начнешь баловать, не пощажу!

    Неопределенная угроза подействовала. Староста с озабоченным видом удалился. Я же остался рассматривать «гнездо разврата». Было похоже, что судьба вновь свела меня с современником, забредшим в чужое время. Присмотревшись к аксессуарам и антуражу комнаты, я почувствовал, что попал в средневековый сексшоп. Судя по всему, резвился здесь Меченый по полной программе. Причем не просто так, а с мистически-религиозным уклоном.

    Я подошел к козлиной голове. Чучело было сделано из рук вон плохо, мерзко пахло, шерсть на морде начала облезать, зато в глаза были вставлены два отполированных, черных, как ночь, куска агата.

    -  Боярин! Раздели! - позвал староста. Он вбежал в спальню, тяжело дыша с бледным лицом. - Правду говорили люди, что боярина Сатана пометил!

    Я пошел вслед за ним, мы спустились на первый этаж, где в пустом зале но столе лежал убитый мной человек. У стен робко жались давешние плакальщицы. Две старухи обмывали тело. Стараясь не смотреть на глубокую рану на шее, я осмотрел тело Меченого. Вызывающие ужас дьявольские отметины меня нисколько не удивили. Я ожидал чего-то подобного: на плечах у самозваного боярина были самые обыкновенные татуировки.

    -  А он не Антихрист? - испуганно спросил староста.

    -  Дебил он закомплексованый, - непонятно для крестьян ответил я. - Как приготовите, можете хоронить.

    -  На кладбище или так зарыть?

    -  Можно и на кладбище, мертвые сраму не имут.