Охранники, подумал Хэл, сосредоточившись на них, чтобы вернуть мысли в нормальное русло, и впрямь неважные солдаты – если таковые типичны для местных гарнизонов. На них была достаточно аккуратная черная форма, энергетические пистолеты на поясе, дубинки – также на поясе или под подмышкой, но настоящими солдатами они все же не были.

Хэл Мэйн никогда не видел настоящих солдат за несением службы. Солдат – а не полуполицейских, вроде Милиции, против которой отряд Рух боролся на Гармонии. Но Донала Грима с юности обучали иметь дело с войсками и предвидеть, что его жизнь может зависеть от его способности с первого взгляда оценить их качество.

Это глаза Донала сказали Хэлу, что те восемь человек, которых он увидел на посту у ворот, были не только бесполезны, но их и невозможно было бы обучить чему‑нибудь большему, кроме того, чем они сейчас занимались – издевательствам над безоружными.

Несмотря на свое оружие, они обратятся в бегство в случае любого серьезного бунта – даже бунта экзотов. Любой другой народ давным‑давно восстал бы против таких слабосильных угнетателей.

Наконец они с Амандой достигли ворот, оказавшись в первых рядах ожидавших. Хэл сосредоточился на том, чтобы выглядеть настолько безобидно, насколько это было возможно при его росте и внешности.

– Откройте, – приказал человек в форме, стоявший перед ними. Он определенно принадлежал к одному из квакерских миров. После своего пребывания на Гармонии Хэл научился распознавать их в любом обличье, – хотя манера поведения этого не только была явно иной, чем у тех людей, кого Хэл встречал в окружении Рух, но и совершенно не шла к его нынешней форме. Охранник достаточно тщательно просмотрел содержимое обоих их мешков.

– Все в порядке. Проходите внутрь. Домашний адрес?

– Шестнадцать, тридцать шесть, семь. Счастливый Переулок, – ответила Аманда. – Нижняя квартира.

Охранник повторил адрес в прицепленный на запястье диктофон и повернулся к двумя женщинам с мешками, стоявшим позади. Хэл с Амандой могли идти дальше.

– Что это за адрес? – спросил Хэл, как только они, войдя в город, оказались достаточно далеко от других, чтобы не быть ими услышанными.

– Это дом трех братьев, ни один из которых не похож на тебя, – ответила Аманда.

– Я хочу сказать, почему он спросил о этом?

– Они проводят проверку, чтобы узнать, вернулись ушедшие утром из города в тот же вечер домой к комендантскому часу.

– Но что произойдет, когда они обнаружат, что нас по этому адресу даже не знают?

– Проверяющий решит, что охранник у ворот переставил цифры – или допустил в адресе еще какую‑нибудь ошибку. А потом забудет об этом. Их тревожат не те, кто приходит в город, а те, кто уходят из него.

– Понятно, – кивнул Хэл. – А в таком случае куда мы направляемся?

– В каждом городе есть несколько участников сопротивления из числа ключевых фигур, – ответила Аманда. – Мы идем к одной из них, по имени Ниер. Она живет со своей матерью, и у них квартирует военный. Он – сержант, который предпочитает ночные наряды, так что обычно после заката его не бывает. В комнату, которую он занимает, они могут пустить нас переночевать; кроме того, Ниер вроде как подружилась с этим сержантом, и это дает им некоторые поблажки, в частности ежедневную проверку у них не делают.

– Она живет где‑нибудь поблизости от Счастливого переулка? – поинтересовался Хэл. Аманда рассмеялась.

– На другом конце города, – ответила она. – Пошли.

Улицы Порфина были в хорошем состоянии. Аманда с Хэлом оказались в старой части города среди высоких зданий, с отделанными белым камнем фасадами.