|
— Да, Джейсон, — прошептала леди Флоренс. — Она была настоящей рабыней, как ты полагаешь? — спросил я ее. — Да, — со злостью проговорила леди Флоренс, — она была настоящей рабыней! — Ты можешь отдать ее мне? — Нет, — ответила она, — нет. — Почему? — Я уже говорила тебе, — сказала леди Флоренс, — я продала ее! Я продала ее! — Но ты сказала мне неправду, — проговорил я. Она осторожно взглянула на меня. — Откуда ты знаешь? — Такие новости быстро распространяются в конюшнях, — объяснил я. — Если бы ты продала рабыню, я бы слышал об этом. — Понимаю, — заметила леди Флоренс. — Почему ты солгала? — Я… я ревновала к ней, — сказала она, — я хотела, чтобы ты думал, что ее больше нет в имении. — Но она все еще была в имении, не так ли? — Да, ты прав. — Что же с ней стало? — Несомненно, ее захватили бандиты, когда ворвались в имение, — ответила она. — Я так не думаю, — сказал я. — Я видел домашних рабынь и конюшенных девиц, привязанных к седлам разбойников, но все они мне знакомы. Там не было никакой новой рабыни. — Я не знаю, что с ней стало! — прошептала, отвернувшись и дрожа, леди Флоренс. — Но ты абсолютно уверена, что она была настоящей рабыней? — О да, — уверила меня леди Флоренс, — та девица была настоящей рабыней. — Ты бы сказала, она годится для ошейника? — Да, Джейсон, — согласилась леди Флоренс. — Интересно, увижу ли я когда-нибудь ее снова? — задумчиво произнес я. — Ты бы никогда не узнал ее, если бы увидел, не так ли? — проговорила леди Флоренс — Ведь по моему приказу она служила тебе в полной темноте. — Я мог бы ее узнать, — возразил я. — Но как? — осторожно спросила леди Флоренс. — По росту и весу, — сказал я, — она мало отличается от тебя. Леди Флоренс сердито передернула плечами. — Ее бедро было таким же гладким, как твое, — начал я, — и ее горло, как и твое, было свободно от жесткого ободка рабства. Без сомнения, отсутствие этих знаков необычно для рабыни. — Да я просто не приказала надеть на нее ошейник и заклеймить, — объяснила леди Флоренс, — она была, в конце концов, новая рабыня. — Но разве это не первое, что делают с женщиной, когда та становится рабыней? — поинтересовался я. — Иногда, — пожала плечами леди Флоренс. — Ее голос был похож на твой, — заметил я. — На что ты намекаешь! — сердито потребовала ответа бывшая госпожа. — А ее волосы, — проговорил я, — они были такие же, как твои? — Нет, нет! Она была блондинка, чистая блондинка! — Леди Флоренс выпрямилась и улыбнулась. |
