Елена подняла на нее глаза, в которых было радостное удивление, однако в следующее мгновение какая-то другая мысль заставила ее нахмуриться:

— Мамочка, ты сказала учительнице неправду.

— Да-да, — согласилась Терри, — это нехорошо с моей стороны. Случается, что люди говорят неправду. Но в следующий раз я не буду этого делать. Я честно скажу миссис Джонсон, что соскучилась по тебе.

— Правда?

— Очень. — Терри открыла дверцу машины. — С мамами это бывает. Куда чаще, чем с детьми.

Елена замерла у машины, в задумчивости подняв на нее темно-карие глаза — копия Рики.

— Я тоже скучаю по тебе, — произнесла она, а потом добавила: — Я скучала по тебе, когда была с папой.

Терри присела рядом с дочерью.

— Елена, тебе больше не придется скучать. Я всегда буду с тобой и никому не дам тебя в обиду.

В глазах Елены смешались надежда и страх.

— Мамочка, ты ведь не умрешь? Все когда-нибудь умирают.

Терри ощутила острую жалость к дочери и внезапную тревогу за Криса; у нее перехватило дыхание, однако она взяла себя в руки и с улыбкой ответила:

— Я буду жить долго-долго, пока ты сама не станешь бабушкой. Как бабушка Роза, только еще старше.

В глазах Елены появилось беспокойство.

— Давай купим мороженое, — вдруг переменила она тему. — Я хочу шоколадный шарик — как папа покупал мне.

Они подъехали к кафе «Рори» на Филлмор-стрит. Не став парковаться, Терри вышла, а через минуту они — в руках у обеих по вафельному стаканчику с мороженым — уже катили домой к Терри в Ной-Вэлли. Только тут Тереза снова подумала о Крисе.

На ее счастье, репортеров возле дома не оказалось.

Они поднялись по лестнице и зашли в квартиру. Терри вдруг вспомнила, как однажды вечером застала здесь Рики с бумагами, обличающими Карло. Воспоминание это болью отозвалось в ее сердце.

— Елена, давай-ка сначала вымоем руки, — предложила она.

Девочка подняла на нее взгляд.

— А почему ты никогда не называешь меня Лэйни? Как папа?

«К чему это она?» — с тревогой подумала Терри.

— Потому что мне нравится имя Елена. Я сама его выбрала. Елена Роза — так что у тебя еще и бабушкино имя.

Елена оставалась серьезна.

— Мамочка, правда, что вы с бабушкой ненавидели папу?

Женщина на секунду смешалась, потом спокойно покачала головой.

— Нет, — возразила она. — Просто я больше не любила его, а он не любил меня. Но я не испытывала к нему ненависти.

Сказав это, Тереза почувствовала угрызения совести: а если она настолько ненавидела Рикардо Ариаса, что просто не понимала его? Повинуясь этому новому чувству вины, она сказала:

— Если хочешь, я тоже могу иногда называть тебя Лэйни.

Елена потупилась, потом решительно тряхнула головой.

— Нет, — тихо промолвила она. — Только папа так называл меня.

Потом взглянула на свои липкие пальчики и направилась мыть руки.

Терри проследовала за ней.

— Что ты хочешь делать? — спросила Елена, когда они вдвоем стояли возле раковины.

— Не знаю. А ты?

— Поиграем в «кэндиленд», — предложила Елена.

«Проклятая игра», — с отвращением подумала Терри, вспомнив, что именно в нее с Еленой играл Рики.

— Давай, — согласилась она. — Ты все равно выиграешь.

— Угу, — подтвердила Елена.

Терри показалось, что девочка более словоохотлива и общительна, чем обычно.