— Заткнись и подойди ближе, — велел Северянин, перевел луч фонаря на черную полосу. — Тут какие-то фигуры. Ты у нас специалист по таинским письменам. Эти фигуры могут что-нибудь означать?

— Ни хрена они не означают, — уверенно сказал Сайкс. Ему доставляло удовольствие злить Северянина. — Это просто орнамент. Письмена выглядят совсем по-другому.

— Тогда ответь — кому и зачем понадобилось украшать пирамиду орнаментом? Да еще на такой удобной для человеческого глаза высоте? Таины ведь были чуть повыше нас, не так ли?

— Плевать я хотел на твои гипотезы! Это не письмена. Не веришь мне, попробуй сам разобраться. Я тебе помогать не буду.

— Я и не прошу. Если это не письмена, сам разберусь. Эй, Пудинг, посвети мне!

Пудинг направил луч своего фонаря на орнамент. Северянин снял перчатку, положил ладонь на поверхность Пирамиды. Она была гладкой и бархатистой, будто кожа молодой женщины или ребенка. Песчаные бури и бушевавший здесь Армагеддон ничем не повредили ей. И еще — поверхность была теплой. Она буквально излучала тепло. Возможно, Пирамида просто нагрелась за день. Северянин провел рукой вправо, будто слепой, читающий книгу. Ему показалось, что температура поверхности изменилась — она будто стала горячее. Он слегка сдвинул руку вверх, и ощущение тепла пропало.

— Ага! — воскликнул он, обрадованный собственным открытием и своей сообразительностью. — Пудинг, подойди поближе! Да, вот так. Ничего не видите?

— Орнамент вижу, — сказал Пудинг, с недоверием глянув на Северянина. — Переплетенные линии. Ну и что?

— Черт возьми! Я всего лишь военный, но изображение цепочки ДНК мне приходилось видеть!

— Я знала, что ты сможешь это увидеть, — Анна подошла ближе, коснулась его руки. — Это ключ. Вадим знал, как им воспользоваться.

— В местах, где витки цепочки пересекаются, поверхность горячее всего, — сказал Северянин, продолжая водить подушечками пальцев по орнаменту. — Но что это нам дает?

— Ничего не дает. — Сайкс презрительно засмеялся. — Ты думаешь, ты умник, а все остальные недоумки? Тут до тебя куча народу пыталась понять механизм действия ключа. Но ты ведь у нас гений. Пробуй дальше. Я подожду, когда тебе надоест.

— Так, правее пересечение кажется мне более горячим, — пробормотал Северянин, следуя вдоль подножия. Пудинг шел за ним. — Вот еще одно пересечение. Прямо пышет жаром! Ах, черт!

— Ты что, Северянин? — Пудинг с недоумением увидел, как Северянин, чертыхнувшись, ударил кулаком по черной поверхности.

— Все, оборвалась цепочка, — Северянин махнул рукой.

— А после обрыва? — спросила Анна.

— Посмотри сама. Кусок гладкой стены, потом опять начинается орнамент, — Северянин приложил руку к новому отрезку проступающего сквозь покрытие орнамента. — Холодный камень. По ходу этой цепочки мы точно ничего не найдем.

— Можно я посмотрю? — предложила Анна.

Северянин наблюдал, как она стоит под темной полосой, подняв обе руки — маленькая хрупкая фигурка в непропорционально большом гермошлеме, — и пытается нащупать своими тонкими изящными пальчиками то, что не мог найти он. Время шло, Анна упрямо водила пальцами по линиям впечатанной в камень цепочки орнамента, но ничего не происходило. Наконец, она со вздохом опустила руки.

— Я не могу, — сказала она. — Ключ не слушает меня.

— Он даже тебя не слушает? — съязвил Сайкс. — Похоже, милая, я напрасно отдал спецназу приказ в тебя не стрелять.