Что же мне им сказать? ‑ думал он. Даже приняв решение, никогда не удается рассказать все как есть.

Лиза Хольгерссон приветствовала журналистов и предоставила слово Валландеру.

Ненавижу я эту бодягу, уныло думал он. Не просто не люблю, а именно ненавижу встречи с журналистами. Хотя и понимаю, что без них не обойтись.

Сосчитав в уме до трех, он начал:

‑ Несколько дней назад здесь, в Истаде, был ограблен шофер такси, который получил при этом тяжкие телесные повреждения. Как вам уже известно, в больнице он, к сожалению, скончался. Преступников двое, и они признали свою вину. Поскольку же один из них несовершеннолетний, его имя на пресс‑конференции названо не будет.

Один из журналистов поднял руку:

‑ Почему вы говорите «преступники», ведь речь идет о двух девицах?

‑ Я скажу об этом позже. Успокойтесь и не порите горячку.

Журналист был молодой, упрямый.

‑ Пресс‑конференция назначена на час. А сейчас уже больше половины второго. Вы совсем не считаетесь с тем, что у нас сроки поджимают?

Валландер обошел этот вопрос молчанием.

‑ Иными словами, совершено убийство. С целью ограбления. И я не вижу причин скрывать, что оно отличается особой жестокостью. Поэтому, конечно, мы испытываем удовлетворение оттого, что дело удалось раскрыть по горячим следам.

Он глубоко вздохнул, словно собирался нырнуть и не знал, что прячется под водой.

‑ К несчастью, ситуация осложнилась, так как одна из преступниц сбежала. Но мы рассчитываем в скором времени схватить ее.

В зале воцарилась тишина. Потом наперебой посыпались вопросы.

‑ Как зовут беглянку?

Валландер взглянул на Лизу Хольгерссон. Та кивнула.

‑ Соня Хёкберг.

‑ Откуда она сбежала?

‑ Отсюда. Из управления.

‑ Как это могло случиться?

‑ Мы как раз сейчас выясняем обстоятельства.

‑ В каком смысле?

‑ В самом прямом. Устанавливаем, как Соня Хёкберг сумела сбежать.

‑ Иначе говоря, побег совершила опасная преступница?

Валландер замялся, потом сказал:

‑ Пожалуй. Но я не уверен.

‑ Она либо опасна, либо нет. Вы что, не можете решить?

Валландер потерял терпение. Уже в который раз за этот день. Ему хотелось поскорей покончить со всем этим, уйти домой и лечь в постель.

‑ Следующий вопрос.

Но журналист не отставал:

‑ Мне нужен однозначный ответ. Опасна она или нет?

‑ Другого ответа дать не могу. Следующий вопрос.

‑ Она вооружена?

‑ Мы не знаем.

‑ Чем был убит шофер?

‑ Ножом и молотком.

‑ Вы нашли орудия убийства?

‑ Да.

‑ Можно их увидеть?

‑ Нет.

‑ Почему?

‑ Дознание пока не закончено. Следующий вопрос.

‑ Она объявлена в розыск по стране?

‑ Пока достаточно регионального розыска. И это все, что мы сейчас можем сказать.

Такое завершение пресс‑конференции вызвало бурные протесты. Валландер прекрасно понимал, что у журналистов осталось множество более или менее важных вопросов. Но он встал и чуть ли не силой поднял на ноги Лизу Хольгерссон.

‑ На сегодня хватит, ‑ буркнул он.

‑ Может, стоит еще немного задержаться?

‑ Тогда действуй. Они узнали все, что им полагается. Остальное допишут сами.

Телевидение и радио настаивали на интервью. Валландер решительно пробился сквозь чащу микрофонов и видеокамер.

‑ Придется тебе взять это на себя, ‑ сказал он Лизе Хольгерссон. ‑ Или попроси Мартинссона. Я пойду домой.

Они вышли в коридор. Лиза с удивлением посмотрела на комиссара:

‑ Ты идешь домой?

‑ Если хочешь, можешь пощупать мой лоб, я разрешаю.