— Я тоже почему-то так думаю.

Конец фразы проглотил поцелуй.

— Что я творю… — на сорванном дыхании спросила Ирина.

— Все хорошо. — Ильин увлек красавицу к машине, предвкушая скорое удовольствие, нажал на газ и…

*

проснулся. От возмущения и обиды перехватило дыхание. Сон оборвался на самом интересном месте.

Какая Ирина в постели? Ильин закинул руки за голову и собрался поразмышлять на приятную тему. Однако вместо сладких видений сознание вновь нырнуло во тьму. Некоторое время черная пелена оставалась непроницаемой, затем возник серый унылый свет. «Сейчас я увижу новый сон», — подумал Ильин и не ошибся.

Третий сон Ивана Павловича

Приснилось Ивану, будто он ведет разговор с двумя своими Двойниками. Одного с ироничной и нагловатой физиономией он узнал сразу. Это был комментатор из предыдущих снов — Внутренний Голос. Второй — чопорный тип с гримасой пренебрежения на усталом лице, похожий на справедливого судью из советских фильмов, был Совестью.

— Сейчас ты кто-то схлопочет по первое число, — шепнул Внутренний Голос.

Иван и сам понимал, что его ждет.

— Ты понимаешь, что сделал? — спросила сурово Совесть

— Конечно, понимаю, — почти уверенно ответил Ильин.

— Ты совершил уголовное преступление. Нарушил закон и заповедь. Теперь тебя могут арестовать и посадить.

— Послушай, — вмешался Внутренний Голос, — все не так страшно. Этот мужик спер у кого-то деньги, баба его шантажировала. Они — преступники, а у таких не грех и взять кое-что.

Совесть приняла к сведению замечание напарника и перевела взгляд на Ивана:

— Значит, ты не признаешь своей вины?

— Да, пошли они все! — сорвался на крик злодей. — Я всю жизнь честно пахал, а меня, как дерьмо последнее, выбросили на помойку. Социализм им не нравится! Свободы, маловато! Равенства на всех не хватает! Зато сейчас всего вдоволь. И детей беспризорных и стариков голодных и бомжей с высшим образованием. Сегодня все воруют, понимаешь, все! И я буду воровать! Мне плевать на твое мнение! Плевать на мораль и заповедь. Мне нужны деньги и я их взял. И еще возьму, если представится возможность.

Совесть покачала головой:

— Зачем тебе преступные деньги?

Иван от возмущения чуть не потерял дар речи:

— Тратить. Понятно тебе?! Деньги нужны для того, чтобы их тратить.

— Трать свои.

— Ну, уж нет. Свои мне нужны на черный день.

— Зачем тебе черный день?

— Он мне не нужен. Но он случается сам по себе и лучше его встречать с полным кошельком. Я уже однажды пережил нищету и больше не желаю.

— Что ты пережил?

— Я ходил на работу, делал, все что положено, а мне платили сущие копейки. Дома Томка с Людкой полоскали мозги, ныли, скулили, а я слушал и молчал, как последний козел. Будь у меня бабки, я бы заткнул пасти этим жадным стервам.

Внутренний Голос вскинул брови в лицемерном возмущении. Ильин вздохнул тяжело и исправился.

— Ну, в общем, я бы содержал достойно семью и не мыкался бы сейчас один.

Совесть перебила:

— Кто тебе мешал найти другую работу?

Обвиняемый обреченно махнул рукой:

— Если ты моя совесть, то зачем повторять Томкины упреки? Я не умею устраиваться в жизни. Все, точка.

— Если ты не умеешь устраиваться, зачем тянешь в свою жизнь Тому? Зачем пристаешь к Ирине Ирининой?

— Никого я никуда не тяну! Ни к кому не пристаю.