«Неужели сожрут?» - с отчаянием подумала Настя. Девочка до сих пор только слышала, что на Козьем рынке якобы едят не только голубей и собак, но и людей. Да и Князь ее сейчас расстраивал: он вроде бы и видел нападавших, но продолжал стоять набычившись, не поворачивая головы, а лишь поводя плечами, словно они у него занемели. Рассматривая старика, девочка даже улыбнулась сквозь слезы - уж очень он сейчас напоминал воинственного кота, окруженного бродячими псами.

    Но вот руки атакующих уже сомкнулись на одежде Князя. Мгновенно образовался клубок, который стал уверенно увлекать старика к первобытно полыхающему костру, куда зачарованные наблюдатели уже успели щедро добавить коробок и ящиков. Вдруг Эвальд произвел какое-то неуловимое и непонятное движение, будто наподобие цыгана передернул плечами и бедрами. От этого движения стая свирепых мужчин распалась безвольным веером, словно ослабленные лепестки с древесной ветки от штормового порыва ветра.

    Дедушка остался маячить среди лежащих, точно колосок среди полегших соседей. Те, кто угодил в костер, завыли и помчались прочь. У одного вспыхнул панцирь промасленной одежды, у другого - копна неухоженных волос.

    -  Первого, кто еще раз попытается напасть, я убью или искалечу, - спокойным голосом уведомил Князь немало удивленных рыночных драчунов.

    -  А я первого, кто шевельнется, - пристрелю! - раздался голос из темноты нагроможденных ларьков, и в бесноватых всполохах огня возник мужчина интеллигентного вида, в очках и с пистолетом.

    Поверженные замерли среди отбросов и грязи. Князь не спеша вышел из круга побежденных и приблизился к Насте.

    -  Вставай, деточка! - Эвальд Янович протянул девочке руку.

    -  Медленно, спокойно! - диктовал мужчина в очках сидящим на асфальте. - Встали и исчезли. Лишнее движение - пуля в черепе.

    Настя слушала команды своего второго спасителя и нисколько не сомневалась в том, что он в любой момент действительно способен выстрелить. «Только бы они, дуралеи, не дергались!» - переживала девочка за тех, кто еще несколько минут назад представлял для нее, возможно, смертельную опасность. Ей было по-настоящему жалко этих негодных мужиков, уже и так потерявших почти все на этом свете. Ее большие темные глаза выражали теперь не только испуг, но и отчаяние, а маленький, аккуратно очерченный алой помадой ротик еще больше сжался, словно так она пыталась удержать себя от крика.

    -  Спасибо вам, миленький вы мой! - протянул Князь руку мужчине в очках. - Да я бы и сам. Бог даст, осадил бы эту камарилью

    -  А я вас сразу узнал. Вы ведь тот самый знаменитый князь Волосов, Эвальд Янович, если я правильно помню? - Второй Настин спаситель переложил оружие в левую руку, предоставив правую для приветствия.

    -  Он самый, голубчик. - Князь слегка кивнул. - А вы, очевидно, легендарный Плещеев Сергей Петрович, шеф вездесущей «Эгиды-плюс»?

    -  Так точно, князь.