— Ой, у тебя ж, наверно, колено еще болит! А твоя трость?.. — Заметив накануне Дэрин среди толпы, он лишь машинально заметил, что трости при ней нет.

— Да брось ты, со мной уже все в порядке. Просто стараюсь без надобности не рисковать. А вот узлы уже все позабыла! — Она тряхнула головой. — Но если ты готов лезть вот так, при параде, то и я попробую за тобой угнаться.

ГЛАВА 43

«Левиафан» зависал над Ист-Ривер якобы с целью патрулирования от германских водоходов, способных атаковать Манхэттен (вероятность чего была более чем скромная). С юга задувал океанский бриз, отчего городские шпили не затягивались туманом. Интересно, что думает о чужеродных ему небоскребах дремлющий воздушный зверь — ведь они почти одних с ним габаритов, только всажены торчком в землю, вытягиваясь указующими перстами прямо к небу. Колено при совместном карабканье по тросам, конечно же, сразу дало о себе знать, хотя жжение в нем было уже, можно сказать, привычным. Ощущение вервей на руках и чуткое подрагивание под ногами воздушного зверя вытесняли все остальное. А как выбрались на хребтину, мышцы рук ныли еще больше, чем повреждение.

— Вот черт, размякла вся.

— Что-то не похоже, — сказал Алек, расстегивая на выходном костюме верхние пуговицы.

Наблюдение за субмаринами велось с гондолы, к тому же половина экипажа все еще не разошлась с наградной церемонии, так что наверху сейчас почти никого не было. Дэрин повела Алека вперед, подальше от немногочисленных такелажников, занятых посередине корабля. Когда по дороге миновали колонию стрелковых мышей, Бовриль на плече у Дэрин пошевелился, имитируя их тихий шепот. На носу корабля было пусто, но заговорить Дэрин решилась не сразу. Честно признаться, достаточно было просто стоять здесь, рядом с Алеком, под солоноватым бризом. Видимо, этот самый секрет насчет Теслы подразумевал какие-то сведения о метеоре, и заговорить об этом — значило окончательно все испортить. Но стоять так бесконечно тоже было нельзя, как бы того ни хотелось. Пришлось подать голос:

— Ну ладно, твое высочество. Что там за секрет?

Алек повернул лицо к гаснущему небу, глядя туда, где в полусотне миль отсюда находилась разрушенная машина Теслы.

— Знаешь, — сказал он просто, — Теслу убили не германцы. А я.

Прошла секунда, прежде чем смысл этих слов дошел до Дэрин.

— Это не то, что я… — начала она как бы по инерции. — Э-гм.

— Иного пути остановить его не было. — Алек посмотрел вниз, себе на руки. — Я убил Теслу его собственной тростью.

Дэрин подошла ближе и взяла Алека за руку. Вид у него был такой же печальный, как тогда, в первый день на борту «Левиафана», когда он еще находился под гнетом неотвязных мыслей о смерти родителей.

— Я сожалею, Алек.

— Когда я помогал Тесле, то не сталкивался с правдой, что же на самом деле являет собой его «Голиаф». — Он пристально смотрел ей в глаза. — А когда германцы ворвались на берег, все пошло как-то очень быстро, кувырком. И вот, вижу, он уже стоит, абсолютно готовый разрушить город… А я не мог ему этого позволить.

— Ты поступил правильно, Алек.

— Я убил безоружного человека! — воскликнул он, а затем потряс головой. — Хотя Фольгер не устает повторять, что назвать его безоружным нельзя. «Голиаф» ведь, в конце концов, тоже оружие.

— Ну, а то, — сказал Бовриль.

Дэрин поежилась, сознавая, насколько права была доктор Барлоу. Насчет метеора Алеку сейчас просто нельзя говорить. Он не должен знать, что убил человека ради уничтожения оружия, которое не работает.